В 1897 году в августовском номере русского журнала «Восход», который выходил в Санкт-Петербурге, появилась статья, под инициалами Гр. Л.  Называлась: «Израиль в стране негуса» – и посвящена была весьма далёкой от Российской империи стране, а если точнее, жизни и культуре евреев Абиссинии. Обратим внимание, что Гр. Л. сразу же предупреждает: это выдержки из статьи Жегана Судана, которую опубликовал некий французский журнал в том же 1897 году, а обозрение «Revue des Revues», перепечатало эту публикацию, из которой он, Гр. Л. взял наиболее интересные – по его мнению – отрывки и опубликовал в русском «Восходе».

Вот такая история публикации «Израиль в стране негуса» в России.

Но к библейской истории правителей Абиссинии добавляется и тайна имени «Гр. Л.».

«Израиль в стране негуса» (фрагмент)

Никто в Европе не знает, что евреи являются полновластными владыками Абиссинии. А между тем уже в продолжение почти 3000 лет они управляют ею, пополняя собой ряды духовных и светских властей. Епископы-меченосцы, воинственные аббаты, знатные владельцы леннов, почти без исключения все духовные и светские бароны этого теократически-феодального государства, своей пышностью живо напоминающего средневековую Византию, принадлежат к благородному эфиопскому племени, которое, как официально признается, согласно историческим данным, происходит от 12 колен избранного народа, около 400.000 евреев чистой крови образуют класс, управляющий 14 миллионами нубийцев, галассов, греков, арабов, чёрных и семитов разных племён, которые составляют смешанный народ, прозванный ругательным словом «абеш» (сброд).

«Летописи этой страны, – пишет португальский иезуит, вернувшийся оттуда в 1710 году, – дают длинный список царей и цариц, предшествовавших знаменитой Македа, или Никола, названной в Святом Писании царицей Саба. Эта царица, в мудрости не уступавшая величайшим государям, пожелала лично познакомиться с Соломоном, о котором она слыхала чудесные рассказы. Она отправилась к нему с дарами в XX год своего царствования и в 2779 год от Сотворения мира. Она имела от него сына, которого родила на возвратном пути, и дала ему имя Менелик, т. е. «другой я». Арабские историки, столь враждебно относящиеся к эфиопам, подтверждают это национальное предание, но они производят имя Менелик от ebnalek – «сын мудреца».

Как бы там ни было, Менелик был послан матерью в Иерусалим, где по велению Соломона получил тщательное воспитание – сперва в Храме, а затем при дворе могущественного еврейского монарха. После этого Соломон отпустил его, дав ему в спутники 12.000 молодых людей, выбранных из числа самых красивых, ловких и мужественных всех 12 колен, в начальники этой свиты он назначил Цадока, сына Азарии. Кроме того, он послал с ним собрание мудрых и благочестивых раввинов с тем, чтобы помочь ему основать правление Эфиопии согласно Моисееву законодательству.

Тогда-то эта древняя страна, быть может, получившая первые начала своих верований от индийских браминов, страна, в которой египетские жрецы отправлялись в продолжение столетий за посвящением в таинства теократической философии, окончательно отказалась от своего символического поклонения Солнцу и звёздам и приняла откровение единого Бога и веру в Иегову. Что касается 12.000 израильтян, прибывших с Менеликом, то они сделались родоначальниками 400.000 евреев, составляющих касту голубой крови в Эфиопии 1897 года.

Менелик же, наследовавший своей матери, начал собою династию Амис, потомков Соломона, императоров, или негусов Абиссинии.

Абиссинские летописи и арабские хроники дают весьма подробный перечень этих государей, к имени которых в продолжении всей истории прибавлялся славный эпитет «сын семени Соломона».

Воспоминание о еврейском переселении времён царицы Македы, сохранилось до наших дней; оно не ограничивается только горделивой претензией негусов на славное происхождение – это всеобщее предание, распространенное далеко вглубь Африки. Один негр, купленный крупным французским негоциантом Хартума, хвастал своей принадлежностью к еврейскому вероисповеданию и тем, что он-де происходит от чёрного невольника царицы Саба.

Библейская Иудея имела многочисленные сношения с Африкой. Во времена Соломона Эфиопия простиралась не только вдоль восточного берега Африки, но и по западному берегу Аравии, заключая таким образом в своих пределах Чёрмное море, по которому плавали иудейские судна по следам великих мореплавателей Тира и Сидона. Они доставляли двору иудейского царя аравийские пряности, золото, слоновую кость из Судана, жемчуг из Офира или Цейлона; быть может, они даже доплывали до Индии.

Вероятно, много эмигрантов из Иудеи были привлечены в Новую Иудею, основанную в Африке, и наоборот – велика была привлекательность Иерусалима для знатных (жителей) Эфиопии.

Сион откровений Иеговы навсегда сохранил своё божественное очарование для них. Их сыновья отправлялись в Иерусалим доканчивать своё образование, подобно тому, как молодые римские патриции отправлялись с этой целью в Афины. Паломничество в Святой храм Соломона получило одновременно и национальное, и религиозное значение.

Помимо этого, двойного, непрерывного течения между старой и новой Иудеей эфиопские летописи упоминают две большие эмиграции Израиля в Африку, первая после взятия Иерусалима Навуходоносором во времена первого Вавилонского пленения, вторая, почти столь же значительная, – во времена Салмонасара. Наконец, когда римские легионы Веспасиана и Тита окончательно разрушили град Иеговы, совершился третий исход евреев в Эфиопию. Все оставшиеся на развалинах Храма непримиримые патриоты вошли в состав этой последней колонии, однако она не так легко, как её предшественницы, растворилась в массе эфиопского племени. Изгнанники были радушно приняты своими африканскими собратьями и поселились предпочтительно в горах Самена. Интересно отметить, что они остались чуждыми движению, которое превратило африканскую Иудею в христианское государство.

Христианские негусы высказывали к искавшим у них защиты редкую терпимость и никогда не пытались заставить евреев Самена принять христианскую веру, между тем как с этой целью даже вели войну против галласов. Евреям были предоставлены для жительства целые города, как в Древней Иудее. Ещё в настоящее время, 1800 лет спустя после этих событий, в области Самена можно видеть гетто, установленное иудеями для иудеев – непосредственных потомков эмигрантов, бежавших от последнего поражения, от гнева Иеговы. Они одни во всём государстве освобождены от воинской повинности. До сих пор носят они характерное название «фалаши» – «изгнанники».

Замечательно также и то, что они вовсе не занимаются торговлей в противоположность своим единоверцам других стран. Им предоставлена мало завидная привилегия преимущественно обрабатывать железо в стране, где кузнец слывет за кудесника, оборотня, за человека, имеющего сношения с нечистой силой.

Итак, все новые прибавления еврейской крови укрепили преобладание евреев над всей разнообразной массой местных народов и племён настолько, что к Р. Хр. Эфиопия сделалась окончательно африканской Иудеей, могущественным цивилизованным государством еврейской религии, нравов и учреждений, незыблемо утвердившихся в недоступной для нападений африканской Швейцарии, управляемой независимой духовной и светской аристократией, с первосвященником и царем-негусом во главе – всё это в то время, когда метрополия, библейская Иудея, подпала под владычество римлян. Нечто подобное произошло в Канаде, созидающей американскую Францию по ту сторону океана, вдали от Франции Ватерлоо и Седана.

Российская империя и евреи Абиссинии

Автор русской версии, скрывающийся под псевдонимом «Гр. Л.», вынес своё имя в начало статьи. Возможно, так было принято в конце XIX века?! Но дело не в том, где указана фамилия – в начале текста или в конце. Важнее, кто скрывается под псевдонимом «Гр. Л.»?  Ведь, подобный псевдоним использовали два русских писателя XIX века: Граве Леонид Григорьевич и Грановский Лев Борисович.

Леонид Григорьевич Граве, дворянского сословия, по образованию – юрист, известен как поэт и переводчик. Знал несколько иностранных языков, обладал широкими познаниями в области истории и литературы. Умер в 1891 году – задолго до появления статьи «Израиль в стране негуса».

Грановский Лев Борисович. Его имя, как и Граве Л.Г., внесено в «Словарь псевдонимов писателей, учёных и общественных деятелей» (4 т. – Т.1 – М.,1956. – С. 278). Граве и Грановский печатались в периодических изданиях российской империи. Но, если тексты Граве, можно обнаружить в «Отечественных записках» (№ 5,1869), то материалы Грановского разбросаны по периодической печати России. Хотя его исследования, как врача, связанные с проблемами гигиены и санитария, выходили отдельными изданиями.

Грановский родился в 1878 году (умер – 1954) – его жизнь и творчество накладываются на время появления статьи Жеган Судана в ««Revue des Revues» (журнал ежемесячно обозревал статьи, вышедшие в различных журналах), и отклика в «Восходе» под псевдонимом «Гр., Л.». Отметим, что Грановский владел многими европейскими языками. Он слушал лекции в Харьковском университете, а после участия в студенческих волнениях и исключения из университета продолжил обучение в Женевском (лекции велись на французском!!!), Гейдельбергском и Берлинском университетах. Потомки Грановского, проживающие в России и в Израиле, случайно узнали, что в Горьковской областной библиотеке, в отделе редких книг и рукописей хранится личная библиотека их прадеда и на каждом экземпляре – печать: «Посмертный дар Горьковской областной библиотеке им. В.И. Ленина. Из книг проф. Л.Б. Грановского. 1878-1954».

Возможно, среди них сохранился и номер «Восхода», в котором есть перевод статьи Ж. Судана «Израиль в стране негуса»? Возможно, что Л.Б. Грановский и есть – «Гр. Л.»? Но доподлинно известно, что Лев Борисович – автор более ста печатных работ, опубликованных на русском и других языках и, как утверждает Ушакова Г.А., зав сектором специальных коллекций отдела редких книг и рукописей НГОУНБ (Нижегородская областная универсальная научная библиотека) он редактировал ряд санитарно-гигиенических журналов в России и журнал «Archiv fьr Soziale Hygiene und Demographie», выходивший до Первой мировой войны в Лейпциге.  

Лев Грановский – меньшевик, участник 2 Всероссийского съезда врачей, в 1908-1917, санитарный врач московской городской управы. Арестован 28 июня 1922 года, выслан в Оренбургскую губернию. По окончанию ссылки лишен права проживания во всех губернских городах России. Реабилитирован 3 декабря 1997 года.

После «Израиля в стране негуса» он уже не касался еврейской темы в своих публикациях. Возможно, она его больше не интересовала, но существует деталь, которая говорит обратное: еврейство жило в нём всю жизнь. Известно, что Грановский завещал свои книги – 16 тысяч томов – Горьковской библиотеке, а вот небольшую вещицу, имеющую, видимо, ценность лично для него, оставил у себя, и эту семейную реликвию – бронзовый семисвечник – передал по наследству. И тот по сей день хранится у внучки профессора.

«Израиль в стране негуса» (фрагмент)

«Впервые христианство появилось в Эфиопии 35 лет спустя после Р. Хр. Оно было введено евнухом и казначеем царствовавшей тогда там царицы Кандас из рода Соломонова. Вскоре вся Эфиопия была обращена в христианство, причём всё то из Моисеева закона, что не было отменено законом Христа, было сохранено. Эфиопия находилась под сильным влиянием Византии, много обычаев которой перешли к ней и до сих пор сохраняются. В течение средних веков ей приходилось защищаться в своих неприступных скалах от нападений арабов, против которых она устояла, сохранив свою связь с Александрией, от патриархов которой получала первосвященников, и с Иерусалимом, куда не переставали отправляться в двойное паломничество – к гробу Господню и к развалинам Храма.

В течение Средних веков Эфиопия не прерывала окончательно сношений с Европой. По временам она просила помощи против теснивших её арабов, и однажды 10.000 португальцев, пришедших ей на помощь под предводительством Стефана де Гама, остались там, положив начало арийско-христианской знати.

С разделением церквей естественно, что Эфиопия осталась за восточной церковью.

Религия, правление, национальные учреждения Абиссинии составляют прочное соединение, странную амальгаму двух цивилизаций, двух обществ, двух законов – закона Моисеева и христианского.

Крещение совершается в Абиссинии на 40-й день от рождения, а обрезание на тридцатый. Крещение производится погружением в воду по формуле Иоанна Крестителя; причастие принимается под обоими видами; при обязательном пасхальном причащении в семейном кругу закалывается баран по-древнееврейскому обычаю. В церковь входят без обуви. «Сними свои сандалии, – сказал Иегова Аврааму, говоря о горящем кусте, – потому что священна земля, по которой ты ходишь». В церкви стоят, опираясь на палки, находящиеся всегда у священников и раздаваемые при входе в храм молящихся. Те, которым мало такой подпоры, могут усесться наземь на корточки, но из опасения злоупотреблением таким снисхождением дьякон по временам громко вскрикивает: «Пусть встанут все, кто уселся». Церковь служит путешественникам чем-то вроде караван-сарая, в котором они находят обильный ужин, убежище и всё что ни потребуется. Являясь в церковь, прихожане приносят дары, состоящие из съестных припасов, курений и пр., которые и оставляют при входе в храм. Часть этих даров оставляют себе священники, а остальное раздают в виде милостыни после службы, которая происходит чрезвычайно рано, в 2 или 3 часа ночи.

Как израильские цари, негус созывает и председательствует в синоде. Абуна, или первосвященник назначается александрийским патриархом за условливаемую цену (10-15 тысяч таллари – 34-45 тысяч франков) получить вместо одного двух абуна. Во главе национального духовенства стоит ечегие, абуна же пользуется почётной синекурой, его обязанность состоит в назначении священников и в короновании негуса, при котором он служит совместно с ечегие, помимо этого он пользуется спокойной жизнью, которую, старается продлить возможно дольше во избежание расхода на нового абуна.

Как и у евреев и русских, священники имеют право жениться. Их много, и они ведут бедный образ жизни русских сельских священников, мало чем отличаясь от простого народа. По смерти первой жены священник во второй раз уже не имеет право жениться, в подобных случаях они обыкновенно постригаются в монахи, которых очень много в Абиссинии, точно так же, как и отшельников.

Российская империя и евреи Абиссинии

Не только подданные Российской империи старались связаться с евреями Абиссинии, но и абиссинские евреи пытались наладить связь с миром. Во второй трети XIX века фалаша направили письмо в Иерусалим. Они интересовались у «первосвященника», когда наступит «час избавления Израиля» (видимо, имели в виду приход Мессии) и они со всем иудейским народом обретут свободу. Получив письмо из Абиссинии (кстати, через Самуэля Гобата, протестантского епископа Иерусалима, который дважды посещал Эфиопию), евреи Земли обетованной положили послание под сукно, посчитав, что абиссинские евреев – это караимы. Но самое интересное, что фалаша вскоре все-таки получили весточку – правда, не из Иерусалима, а из – России.

«Израиль в стране негуса» (фрагмент)

Церковь, соединяя элементы христианского и ветхозаветного храма, походит на русскую. Служба происходит на гезском языке; этот мёртвый язык священных книг, литургии, а также и официальный язык государственных указов. Он представляет смешение халдейского и древнееврейского библейского языка. Буквы очень походят на еврейские, но благодаря порче, весьма ярко символизирующей европеизированную Иудею, какою является Эфиопия, гезский язык пишется подобно европейским языкам слева направо. Во время службы священники надевают богатые ризы и древние венцы – дары негусов. Музыка Давидовых псалмов (с текстом на гезском языке) напоминает своим восточным минорным мотивом те мелодии, которые можно услышать без значительных перемен в синагогах Парижа, Лондона, Константинополя, Александрии и Иерусалима.

Особый оркестр аккомпанирует певчим-левитам, он состоит из амбилас – еврейских флейт, звук которых походит на сладкое жужжание пчёл около сот, арфы дщери Сиона, плакавшей на берегах Вавилонских во времена пленения, библейских кимвалов и однообразно гудящего тамбурина (нагарит).

Не одни эти музыкальные древнееврейские инструменты сохранились у абиссинцев, сохранился и систр – серебряный треугольник, увешанный звенящими погремушками, которым порывисто потрясает один из священников, исполняя священный Давидов танец перед кивотом Завета, который, по преданию, находится у абиссинцев. Они показывают его народу во время торжественных церемоний – это ящик, шкатулка, рака, покрытая фиолетовым бархатным покрывалом и изукрашенная филигранной работы драгоценностями.

Двойной ряд роскошно одетых в эпитрахии и ризы прелатов носят её на руках, кругом их стража из священников-музыкантов, играющих на нагарит, амбилтас, арфах, со священным гамом подвигается вперёд при звуках мелекетес – длинных труб, похожих на те трубы, изображения которых можно видеть на гравюрах, имеющих сюжетом падение стен Иерихонских. Наконец, во главе кортежа меж дымящихся кадильниц, под падающей дождём освящённой водой, играющий на систре пляшет, пятясь, свой причудливый танец. Этот-то и выдается за табот, кивот Завета, сохранившийся 3000 лет и доныне сохраняемый в таинстве святилища Аксума – священного города.

Копия ли то кивота? О, нет… Это и есть самый настоящий кивот, построенный Моисеем по приказанию Иеговы. Согласно преданиям, Менелик, сын царицы Македы, вынул его из Иерусалимского храма, предварительно велев заготовить копию, которую и оставил на месте Святой Святых, а оригинал отвёз к себе в Эфиопию. Более скептические абиссинские историки прибавляют к этому, что существует и другая версия – именно будто кивот был спасён во время пожара Храма и тайно отвезён верными левитами в Абиссинию.

Российская империя и евреи Абиссинии

В Санкт-Петербурге узнали о существовании евреев Абиссинии, которых иерусалимская община евреев отнесла к караимам. И тогда караимы северной столицы Российской империи, о которые до сих пор идут научные споры: иудеи они или хазары? родственна ли их религия иудаизму? откуда у них знания древнееврейского языка, который они используют «в деловой переписке, научных трудах, литургии и надгробных эпитафиях»? Но оставим эти вопросы учёным. А сами обратим внимание на то, что за два года до появления статьи «Израиль в стране негуса» и его перевода в «Восходе» из Санкт-Петербурга ушло письмо караимов (читай, своеобразных иудеев России) в Абиссинию. Вернее, к фалаша, живущим в стране Абиссиния. В письме петербуржцы рассказывали о себе и в свою очередь интересовались фалаша: кто они да что, и откуда? И что интересно, послание было отправлено через российского дипломата К. Леонтьева.

Константин Николаевич Леонтьев – врач, дипломат, философ, писатель, мыслитель.... (К слову, в конце жизни, принял монашеский постриг). Он служил (1863) в аппарате Министерства иностранных дел Российской империи. А затем получил назначение на должность драгомана (переводчика) русского консульства на острове Крит. Здесь, он написал «Очерки Крита», повести «Хризо», «Хамид и Маноли» и т.д. А далее он служил России в должности консула в Адрианополе, потом вице-консулом в Тульче…

Этот государственный человек взялся передать письмо российских подданных подданным абиссинского негуса (императора). К большому сожалению, оно не дошло до фалаша. В мире бушевали англо-эфиопская – 1867-1868, итало-эфиопская – 1896 – войны. Но караимы России опять попытались связаться с фалаша, – теперь через коптского патриарха в Египте, но ответ затерялся в бушевавших войнах.

«Израиль в стране негуса» (фрагмент)

Много и других воспоминаний связывает Абиссинию с древней Иудеей. Как в библейские времена, постящиеся воздерживаются от пищи до захода Солнца. Сохранились некоторые похоронные обряды древних иудеев: пред совершением христианских обрядов тело подвергается омовению, священники носят его – и так быстро, что трудно поспевать за ними. Скорбь выражается, как в древности, стонами наемниц и похоронными барабанами, как на похоронах дочери Яира. Близкие разрывают на себе одежду, бреют голову, которую посыпают пеплом и песком. Узнав о смерти близкого человека, бросаются назем с такой силою, что иной раз убиваются насмерть.

Согласно Моисееву закону, абиссинцы воздерживаются от свинины. Подобно еврейскому резнику, абиссинский также поворачивает голову закалываемого животного к Иерусалиму.

На исповеди, часто публичной, исповедывающийся подвергается всенародно ударам. Иногда священник обходит молящихся, воскуривая фемиам. Народ в один голос заявляет: «Я согрешил», затем приводят барана к паперти, священник даёт всеобщее отпущение грехов, а барана зарезывают – и в этом слышится отголосок предания о козле отпущения грехов Израиля.

Кодекс законов, которыми управляется Эфиопия, носит на себе следы и христианских, и еврейских влияний. Это смешение Юстинианова и Моисеева законодательств. В нём сохранен принцип возмездия, как, впрочем, и право возмещения в известных случаях. Де-юре сохранилось, хотя де-факто вышло из употребления наказание побиением каменьями за прелюбодеяние.

Браки заключаются в очень молодом возрасте: мальчикам иногда всего 12 лет, девочкам едва 10, развод допускается в случае нарушения супружеской верности

Смешение еврейских элементов с христианскими проявляется как в одежде и причёске, так и в вооружении. Ещё недавно существовал отряд пращников, только в последние года заменённый стрелками. Наряду с широкими мечами с крестообразной рукояткой абиссинцы носят также серпообразные сабли, которыми можно поразить врага в верхнюю часть спины или шею, позади древнего еврейского щита. Но что наиболее напоминает евреев – это черты лица, как мужчин, так и женщин: волосы, нос, губы, глаза. Впрочем, они более похожи на черты тех чисто семитических рас, представители которых часто ещё встречаются в Аравии и Палестине, чем на видоизмененные уже черты вырождающегося населения гетто.

Сочетание христианского и еврейского проявляется даже в географических названиях, заимствованных из Ветхого и Нового Заветов. Сами абиссинцы называют себя «евреями – сынами Марии».

Российская империя и евреи Абиссинии

Неужели негус-император не знал, как настойчиво поданные Российской империи, пытаются наладить связи со своими единоверцами? И в этом им помогали государевы люди: дипломаты, философы, просветители, писатели... Император – в миру Сахле Мариам – при коронации-инаугурации (1889) подчеркнул на ней своё соломоново происхождение и взял имя – Менелик II, тем самым указав, что он является продолжателем дел и веры императора Менелика I. (Напомню, абиссинские летописи и арабские хроники утверждают, что Менелик I – сын царя Соломона).

С первых дней правления Менелик II устанавливает добрые отношения с Российской империей.  Принимает от России помощь и людьми, и товарами... В Абиссинию направлены дипломаты В. Машков (Виктор Федорович Машков – военный и политический деятель, исследователь Эфиопии, первое официальное лицо России, посетившее Абиссинию), офицер Н. Леонтьев (есаул Кубанского казачьего войска), А. К. Булатович (Александр Булатович – военный советник Менелика II), офицер, поэт Н. Гумилев, сотни добровольцев-казаков и другие русские люди, которые помогали «царю всех царей» отстаивать независимость Эфиопии вплоть до Первой мировой войны. (Необычен и следующий факт: впервые в истории казачества – оно выступило не организатором еврейских погромов, а защитником Менелика и его подданных – потомков Соломона).

«Израиль в стране негуса» (фрагмент)

Перед входом в царский дворец находится растение, встречающееся только в Абиссинии, – колкоал. На вершине зелёной, длинной, прямой, как колонна, ветви симметрично расходятся в сторону. Горизонтальные отростки, внезапно загибающиеся вниз, а затем вновь поднимающиеся наверх – наподобие семиветвенного канделябра. На каждой оконечности распускается красный, как пламень, цветок на высоте от 15 до 20 футов от земли. Ботаники называют это растение «кактус канделабра». По-видимому, даже растение вырастают там по законам Талмуда.

Очень простым средством Моисей воспрепятствовал чрезмерному обогащению отдельных личностей, именно – установлением юбилея. Еврейско-христианская организация Абисссинии сохранила подобие этого учреждения. По смерти феодального владельца две трети его владений поступают в распоряжение негуса, который имеет право раздать их по своему усмотрению наиболее достойным.

Два символа прекрасно воплощают двойственность Абиссинии. Во-первых, печать негусов, на одной стороне, которой выгравированы посреди круга крест и надпись на гезском языке «Св. Богородица», а на другой – лев Иехуды, держащий в деснице державу с крестом, вокруг чего выгравировано имя негуса – «Царя Израиля». А во-вторых, знак ордена Эфиопии – массивный железный крест магической формы Соломоновой печати, всемогущего талисмана еврейских каббалистов, священный амулет арабских легенд, подчиняющий себе гениев воздуха и земли, воды и неба, божественного знака, управляющего духами звезд и руководящего Кисмет – восточным роком. Каждая ветвь этого знака состоит из ряда равных разнообразно расположенных треугольников. Этот орден еврейского рыцарства и одновременно самого старинного христианского носится на светлой-голубой ленте цвета Девы Марии.

Российская империя и евреи Абиссинии

Существуют дневники атамана Петра Краснова «Казаки в Африке», над которыми он работал в деревне Николаевка (1899). Возможно, это самое первое документальное подтверждение, как Россия помогла императору Абиссинии Менелику II отстоять независимость страны.

Но одно дело – свидетельства военного, другое – поэта Николая Гумилева. И если атаман – описывает абиссинские события с точки зрения российской тактики и стратегии, то поэт в своём рассказе («Умер ли Менелик?» (1914) повествует о тех же событиях, но с точки зрения русской души:

«…Несколько недель тому назад я опять прочёл в газетах, что Менелик умер, а на другой же день — опровержение этого слуха (…). Итак, жив ли Менелик, или нет? По-моему – жив, потому что жива лучшая его часть – могучая и сплочённая Абиссиния, такая, какою он её создал. Когда будет окончательно сказано, что он умер, он действительно умрёт с независимостью Абиссинии, символом которой он являлся.

Об его предке, царе Соломоне, рассказывают, что он заставил духов строить храм и, почувствовав приближение смерти, приказал привязать своё тело к трону, чтобы духи не заметили, что он мёртв, и продолжали свою работу. То же самое повторилось и в наши дни…».

 P.S. А что касается инициалов «Гр. Л.», то они вероятнее всего, расшифровываются, как «Гр(ановский) Л(ев)», для которого Менелик, не просто император, Царь царей, а ещё и «мой брат – негус».

Ян Топоровский