(из очерка «Путешествие во времени и пространстве»)
Первая поездка в Радунь. От Лиды это 30 километров. Хватило времени, чтобы обсудить предстоящие встречи, интервью.
О Радуни я много слышал и прежде. Известное в еврейском мире место, которое снова зазвучало с середины 90-х годов, когда сюда поехали первые паломники. Организаторы поездок, местные власти, бизнесмены стали публично обсуждать свои дальнейшие шаги. Каждый преследовал определённые цели, но все произносили название Радунь.
Сейчас численность населения городского посёлка Вороновского района Гродненской области – 2000 человек. В когда-то еврейском местечке евреев больше нет. Белорусы, поляки, литовцы. Статистики у меня нет, но по рассказам местных жителей, поляков и литовце становится меньше. Зато в последние годы (десятилетие) значительно увеличилось цыганское население. Когда в окрестных населённых пунктах встречают цыган, говорят «радунские».
Забегая вперёд, скажу, когда снова заработает ешива, и всё что строится при ней, и здесь будут учиться будущие раввины, приезжать паломники – интересный получится национальный состав городского посёлка.
Я ехал в Радунь впервые. И прежде, чем сесть в машину бегло познакомился с историей места.
Городской посёлок впервые упоминается в летописях с конца 14 века. Развивался, строился. Появился замок. Получил Магдебургское право.
Евреи начали селиться в Радуни с конца XVII в. В 1765 г. здесь и в близлежащих местечках проживал 581 еврей, в 1847 г. – 283, в 1897 г. – 896. Уже немало. Синагога, раввины, миква, кладбище. Наступил 20 век и появился еврейский бизнес. Не сидится нам спокойно. Ссудо-сберегательное товарищество. Владели единственным в Радуни складом аптечных товаров (с аптеками дружим!), двумя мануфактурными лавками и мельницей.
Конечно, политические партии. Как без них, два еврея – три партии, включая сионистские.
За разговорами незаметно пролетела дорога. Сразу к зданию бывшей ешивы. Здесь и действующая православная церковь, и костёл, но, мне кажется, бывшая ешива – самое знаменитое место в Радуни. Улица Советская, 29. Местные шутят: «Советская ешива». Хорошо сохранившийся дом из красного кирпича. Молельный зал, как положено, в два уровня. Чердачное помещение. Несколько десятилетий здесь был посёлковый Дом культуры. Правда, занимал не всю площадь. Часть пустовала. (Видно культуры в посёлке не хватало на все помещения). Но благодаря тому, что здание было задействовано, оно сохранилось. Недавно были обновлены окна, двери. На здании прикреплены баннеры с текстами на иврите. Недалеко от крыльца ребята, девушки, что-то обсуждали, смеялись.
Я попросил разрешения сфотографировать их на фоне ешивы.
– Вы откуда? – спросили они.
– Из Беларуси, – ответил я.
– Значит не еврей, – как-то даже разочаровано сказали они.
Слова развеселили меня.
– Почему так решили?
– Евреи из Америки, Израиля, и ещё какой-то страны, – сказали они, но вспомнить название страны не смогли, – они не такие как вы.
Меня заинтересовало.
– Какие они?
– В шляпах, – сказал один.
– С бородами, – дополнил другой.
– А что они здесь делали?
– На кладбище молились. Здесь на траве сидели.
За зданием ешивы я услышал голоса Сергея и Андрея и пошёл к ним.
Строится красивое трёхэтажное здание. Андрей и Сергей разговаривали с мужчиной, который сидел у открытого окна на третьем этаже.
– Что здесь будет? – спросил я.
– Гостиница, – ответил Сергей.
– Много евреев ждёте? – спросил я человека у открытого окна.
– Я не еврей, – поспешно ответил он. – Я поляк.
Мы познакомились. Мужчину зовут Саша. Оказался разговорчивым и, как мне показалось, гостеприимным человеком. Он и присматривает за стройкой, и сам что-то строит.
Саша разрешил войти в здание будущей гостиницы, посмотреть его. Хорошая планировка, красивая отделка. Уже завезена мебель. Иногда Саша что-то комментировал.
– Здесь будут жилые комнаты, здесь комната раввина… Уже первые постояльцы приезжали. Гостиница, правда, до конца не готова. Но разместили.
Мы вышли во двор, сфотографировались на крыльце. Саша продолжил рассказывать о соседнем здании.
– Здесь будет столовая или ресторан, – сказал он.
На дверях мезуза. Сразу у входа место для мытья рук и кружки для воды с двумя ручками. Просторный, светлый зал.
– В ешиву можно попасть? – спросил я.
– Будет аукцион, решится вопрос собственности, тогда пожалуйста, – ответил Саша. – А пока нельзя.
Обошли ещё раз вокруг здания. Кое-где на фасаде сохранились следы надписей на иврите.
– Знаменитая ешива, – сказал Андрей, – здесь училось 12 главных раввинов стран мира, а всего обучалось более 200 учеников.
65 лет жизни посвятил ешиве Хафец Хаим. Он сделал её известной во всём мире. Она названа в его честь.
Вокруг имени Хафеца Хаима много легенд. На то он и легендарная личность, каждым днём своей жизни подтверждавшая это.
Исраэль Меир Пупко (Хафец Хаим), был сыном Арье Зеева, учёного и набожного еврея, выпускника Воложинской иешивы. Родился в Дятлово в 1838 году. Отец прививал любовь к науке с детства, брал мальчика, уже тогда выделяющегося своей удивительной памятью среди сверстников, с собой в Вильно, когда посещал местных знатоков Торы.
В 18 лет Исраэль Меир женился и переехал в Радунь. В 24 года опубликовал первую книгу «Хафец Хаим» («Жаждущий жизни»). Труд прославил молодого автора, а псевдоним стал вторым именем. Книга посвящена обсуждению греховности злоязычия. На эту же тему написана «Шмират ха-лашон» («Воздержанность в речи», 1876). В книге «Ахават хесед» («Влечение к благодеянию», 1888) автор исследует предписания о благотворительности. Над своим капитальным трудом «Мишна брура» («Ясное учение», в 6-ти томах, 1884–1907) — Исраэль Меир ха-Кохен работал 28 лет.
Книги Хафеца Хаима сегодня читает или знает о них каждый израильский школьник. По своей популярности они уступают только Торе.
В 1868 г. возглавлял ешиву в Василишках (близ Вильны), а в 1869 году вернулся в Радунь. К нему начали стекаться ученики и в том же году образовалась ешива.
Знаменитый человек вёл скромный образ жизни. Не занимал оплачиваемых постов. Жила семья на доходы, которые приносила небольшая бакалейная лавка. Торговала в ней жена, бухгалтерию вёл муж. Товары в лавке были высокого качества, цены невысокие. Беднякам отпускали в кредит, а тем, кто особенно нуждался, списывали долги. Правило бизнеса о том, что выгодно жить честно или честно жить выгодно, появилось, конечно, не в Радуни и не имело никакого отношения к бакалейной лавке, но абсолютно точно попадало в цель.
Вскоре не было отбоя от покупателей! Другой бы радовался, но реб Исраэль-Меир задумался: «Что же заработают другие торговцы, если все идут только к нам?». Он велел открывать лавку только по утрам. Теперь покупатели собиралась к открытию. Тогда реб Исраэль-Меир запечатал вход с улицы и оставил вход со двора, для соседей. Вскоре через двор потянулась вереница людей... В 1870 году лавку пришлось закрыть, реб Исраэль-Меир боялся причинить ущерб другим торговцам или, или не дай Бог, их разорить.
Такая любовь к ближнему, и трепет перед Небесами!
Вы сами рассудите: легенда это или быль?
Хафец Хаим заботился об учениках. В радуньской ешиве был упрощён обычай, когда ученики столуются у разных семей. Чтобы не смущать скромных и не отвлекать от занятий, еду приносили от местных жителей прямо в здание ешивы. Если кто-то оставался без обеда, глава ешивы сам приносил для него горячий обед. Позже, была построена кухня, где трудились дочери Исраэля Ха-Кохена, и вопросы питания были решены.
Весь день Хафец Хаим проводил в трудах и в изучении Торы.
Одно из основных его наставлений сегодня воспринимается людьми, далёкими от учения, как пожелания «доброго дяди» или философская притча.
Нельзя плохо отзываться о людях. Даже если ты видел, что человек совершил плохой поступок, ты не должен об этом рассказывать ни одной живой душе! Ни слова не должно соскользнуть с языка! И тогда в твоей жизни появится счастье и начнёт способствовать удача.
С началом Первой мировой войны в 1914 году, ради спасения своих учеников, Хафец Хаим отправился с ними в местечко Смиловичи около Минска. С приходом власти большевиков разрешил евреям покинуть Радунь.
В 1921 году местечко в составе Польши. Ешива работала до 1939 года. После 17 сентября, когда Красная Армия вошла в Радунь, была конфискована новой властью.
В 1940 году большинство преподавателей и учащихся перебрались сначала в Вильнюс, а позднее в США.
История ешивы, как и история этих мест, непростая, со многими не до конца исследованными, спорными страницами.
Дом, в котором жил Хафец Хаим находился недалеко от ешивы и сохранился в сносном состоянии до 2001 года. Последователи Хафеца Хаима, с разрешения властей, разобрали его до единой дощечки, единого гвоздя и перевезли в США. Сначала до Риги, а там через океан в Америку.
Думаю, они поторопились. Но их можно понять: видя в каком состоянии находилось еврейское кладбище, где нельзя было найти могилу праведника, видя здание знаменитой ешивы, отданной под клуб – место для развлечений и дискотек (не всегда трезвых), они пытались спасти дом. Только на новом месте он, обладающий особой значимостью, всё же музейный экспонат. В Радуни сейчас другое время, другое отношение к духовному наследию еврейского населения. И дом Хафеца Хаима, если бы был на прежнем месте, стал бы местом паломничества и поклонения. Но, если бы…
Паломников каждый год много. Особенно в день смерти Хафеца Хаима 24 элюля по еврейскому календарю (по григорианскому календарю приходится на разные даты, обычно в сентябре). Считается, что в этот день душа праведника присутствует у места его захоронения. Тех, кто находится здесь, ждёт исцеление или исполнение их просьб. Я отношусь к другой категории людей, но в следующем году в этот день постараюсь быть в Радуни. Хочу всё увидеть и прочувствовать на себе.
Особенно много паломников, по словам Андрея и Сергея, было в 2016 году, потом в 2022. Больше двухсот человек. Прилетали в Вильнюс из разных стран мира, добирались на машинах до Радуни. Весь световой день молились у могилы Хафеца Хаима. Располагались на небольшой отдых в той части здания бывшей ешивы, которая не была занята клубом, на зелёной лужайке вокруг него. К концу дня снова уезжали в Вильнюс. (До литовской границы 9 километров). Остановиться тогда в Радуни было негде.
В январе 2022 года 69 раввинов поздней ночью 21 января пересекли литовско-белорусскую границу. Длительный перелёт до Вильнюса, многочасовой автобусный трансфер и капризы природы (мороз и снег) не стали преградой для них. Цель делегации — Радунь, священное место для иудея. Видел только на фотографиях, прилетевших в тот день, людей часто пожилого возраста, с бородами, в шляпах, и мороз пробегал по коже.
– На кладбище были? – спросил Саша. – Езжайте. За ним смотрит моя жена. Если будут вопросы я её позову.
Еврейское кладбище в Радуни одно из старейших в Восточной Европе. Первые захоронения относятся к 1451 году. В 1940 году захоронения были прекращены. Почти половину тысячелетия кладбище было вечным домом для евреев Радуни и соседних местечек.
Мало что сохранилось от кладбища. Время безжалостно. Но, больше, чем время, безжалостными оказались люди. В годы войны немцы растаскивали мацевы для строительства оборонительных сооружений или увозили в Германию. А в послевоенные годы по кладбищу прошлись бульдозерами. «Люди там отдыхать стали. Ездили шашлыки жарить, место называли “жидки”. Мало кто осознавал трагедию», – вспоминают старые жители Радуни.
Отправились к могиле Хафеца Хаима. Её место определили после долгих поисков. Была заброшена, как и все остальные. Опрашивали местных жителей, сравнивали довоенные фотографии, изучали документы.
Сегодня на могиле поставлен просторный и светлый деревянный мавзолей (шатёр), который защищает место, а заодно и паломников, от дождя, снега, ветра. На самом захоронении красивый памятник, постоянно горит свеча. Вдоль стен столы с молитвенниками, стулья.
Первые сдвиги в восстановлении кладбища, в восстановлении исторической справедливости, связаны с приездом сюда Адама Раговского. Довоенный житель Радуни, дом его родителей большой кирпичный, до сих пор стоит на въезде в посёлок. До войны там был заезжий дом – небольшая гостиница, ресторан. После войны – милиция, сельский совет.
Адам 1923 года рождения. После 17 сентября 1939 года решил сходить к родственникам в Эйшишки. Это уже заграница. Задержали и как шпиона судили. Отправили отбывать срок в Норильск. Это спасло его от расстрела в годы Холокоста. Всю войну был за Полярным кругом. Русскому языку учила репрессированная жена Косарева, тоже репрессированного 1-го секретаря ЦК комсомола. Уже после войны совершил побег из лагеря. Переход границы. Адам Раговский оказался в Англии. Содействовал нелегальной переправке евреев в Палестину, ещё до образования Израиля.
Рассказывает Тамара Бородач – один из организаторов и первый руководитель еврейской общины Лиды 90-х годов. Сейчас живёт в Израиле. Я созвонился с ней и попросил рассказать о благоустройстве еврейского кладбища.
– Начало 90-х годов. Звонок по телефону. Мужчина говорил по-русски с заметным акцентом. Так я познакомилась с Адамом Раговским. Вскоре он прилетел. Жил у нас дома полтора месяца, – рассказывает Тамара Моисеевна. – Сразу поехали в Радунь. Пришли на кладбище. У Адама испортилось настроение. Он сказал: “Здесь похоронена моя родня. Хочу навести порядок”. Почти ежедневно ездил в Радунь. Нанимал местных жителей, они работали на кладбище. Вырубили кустарник, мелколесье, подняли сохранившиеся мацевы, проложили дорожки.
Однажды Адам Раговский сказал, что хочет быть похороненным здесь, рядом со своей родней. Даже получил разрешение от Вороновского райисполкома на захоронение, как зарубежный гражданин. Поставили мацеву Адаму Раговскому, был выбит год рождения, но не было даты смерти. Семья не захотела, чтобы Адам был похоронен в Беларуси и после его смерти похоронили в Израиле. Памятник так и стоит на кладбище. Адам очень хотел, чтобы его дети хоть раз приехали в Радунь, но у них не хватало времени.
Раговский сделал для Радуни многое. Поставил новый памятник жертвам Холокоста. Памятник на этом месте стоял с 1961 года – тиражный, советский воин с автоматом. Адам пригласил архитектора и установили другой памятник, также огородил территорию, на которой покоятся жертвы Холокоста.
Был человеком не жадным, но с принципами. Говорил: «Деньги в долг не даю». Его семья входила в попечительский совет Бер-Шевского университета. Он организовал поездку киногруппы в Норильск, для съёмок фильма о местах, связанных с молодостью.
Кстати, кроме официальной уплаты за дом Хафеца Хаима, его приверженцы обещали купить для Вороновской районной больнице оборудованную машину «Скорой помощи». Но «забыли» о своём обещании. И машину купил для Вороновской больницы Адам Раговский. Потом шутил: «Такси не надо вызывать. У меня персональное, со всем оборудованием, в районной больнице».
– В нашей семье, – сказала Тамара Моисеевна, – Адам пользовался не только уважением, но и любовью. 17 лет назад он умер. Когда у моей дочки родился сын, его назвали в честь Раговского Адамом.
Мы подошли к месту, где покоятся жертвы Холокоста – евреи Радуни и соседних местечек Довгелишек, Жырмун, Заболоти. Аккуратно выровненная площадка, памятник, ограда, перед ней длинное панно с фамилиями погибших. Восстановили не все фамилии, но и это, что сумели сделать – огромный труд.
В ноябре 1941 года в оккупированной Радуни было создано гетто, в которое согнали 1834 еврея из местечка и ближайших населённых пунктов.
В мае 1942 года во многих гетто этого региона прошли акции уничтожения еврейского населения. Немцы окружили гетто Радуни. 10 мая забрали сотню мужчин и заставили их вырыть ямы. Во время работы узники, используя лопаты в качестве оружия, напали на полицейских, и семнадцати из них удалось бежать. Организатором побега стал 28-летний коммунист кузнец Мейер Столяр.
Около тысячи евреев из гетто были конвоированы к вырытым ямам и расстреляны группа за группой. Но эти люди не шли безропотно на смерть. Многие пытались бежать. Трёмстам удалось спрятаться в лесах и крестьянских домах.
Кто избежал расстрела, добрались до пущи, где присоединились к партизанской бригаде имени Ленинского комсомола. Её командир Станкевич Антон Васильевич спас жизни многим людям. Однако в лесу всё было далеко не однозначно.
В самом гетто осталось около трёхсот человек – ремесленников и членов их семей, нужных оккупантам для дальнейшей работы. Позднее их перевели в гетто Щучина, где они и погибли.
Из евреев Радуни и соседних местечек 32 человека пережили Холокост. После войны вернулись в свои дома, а потом большинство уехало в Израиль.
Наша поездка в Радунь подошла к концу, надо было возвращаться в Лиду, в общину на шаббат.
Аркадий Шульман
