Я расскажу о моей семье, на долю которой выпало немало испытаний.
Родился я 10 мая 1939 года в д. Новые Журавичи Рогачёвского района Гомельской области в семье колхозников. Значительную часть населения в довоенные годы составляли евреи.
Отец и мать были из бедных еврейских семей. До Октябрьской революции они работали у помещика. В годы коллективизации одними из первых стали колхозниками. Отец – потомственный кузнец. В то время и в последующие годы – это была очень востребованная профессия на селе. Он пользовался особым уважением и почётом в колхозе и у односельчан. Ведь сельхозинвентарь был тесно связан с профессией кузнеца (плуг, коса, серп, телега и т.д.). В кузницу шли подковать лошадь, изготовить домашнюю утварь.

Так что отец, Арон Семёнович, был всегда и всем нужен.
Мать, Мария Борисовна, работала в колхозе дояркой.
Семья наша была многодетной. Я был в ней девятым. Двое умерли в младенчестве. Накануне войны осталось семеро детей. Старший брат Шая окончил учительский институт. С детства мечтал стать учителем. Большое внимание уделял физическому развитию. Постоянно помогал родителям дома, а отцу в кузнице. Готовил себя к службе в армии. Имел значок «Ворошиловский стрелок». Но работать по избранной специальности не пришлось, накануне войны он был призван на службу в Красную Армию.
В первые дни войны – мобилизован отец. Фашисты наступали, и семью ожидала неминуемая гибель. Мать – малограмотная крестьянка, имея на руках шесть детей в возрасте от 2 до 15 лет, решается на смелый и отчаянный шаг. В творящейся неразберихе на слепой лошади, что досталась ей из колхозного имущества, погрузив на телегу маленьких детей и самое необходимое из домашних пожитков, отправляется в путь, бросив дом и всё нажитое, ради спасения семьи.
Это был непростой путь. Нужно было ориентироваться в потоке беженцев и отступающих частей. Дороги часто перекрывались военными, а порой вообще нельзя было понять, что творится вокруг. И в этих условиях необходимо было добывать корм для лошади и еду для семьи, и был постоянный страх погибнуть и потерять детей.
На одной из железнодорожных станций беженцы были товарняком отправлены на восток. По прибытии в Челябинскую область местом жительства был определён Красноармейский район, деревня Пашино. Все пошли работать в колхоз (разумеется, кроме меня и сестры 2-х и 4-х лет). Нужно было привыкать к новым условиям жизни, к суровому климату, к местному населению и их обычаям. Менять весь уклад жизни.
Вся тяжесть забот о детях лежала на плечах матери. Она работала в колхозе, так как необходимо было обеспечивать семью: кормить, одевать, содержать жилище. Особенно тяжело приходилось зимой. Требовалось большое количества топлива, а заготавливать дрова нужно было самим.
В колхозе работали старики, женщины и подростки, которые заменили взрослых мужчин, ушедших на фронт.
Так, мой брат Наум, 1926 года рождения, через некоторое время стал работать трактористом, а ему тогда было всего 15 лет. Это несколько улучшило наше материальное положение. Однако, в 1943 году он был мобилизован и после короткой подготовки отправлен на фронт.
Прошёл Наум дорогами войны до Германии, где отпраздновал День Победы. И ещё четыре года до 1949 года служил в составе группы советских войск в этой стране.
После окончания войны, получив известие, что остался целым наш старенький довоенный дом, семья отправилась в обратный путь. Я запомнил товарняк, где мне разрешали бросать дрова в печку. На стоянках мужчины приносили топливо, кипяток. Вокруг было много военных, и повсюду были видны следы войны.
Всю войну мать разыскивала сына Шаю и мужа. Теплилась еще надежда, что они живы и вернутся. Но ответы на запросы были печальными: «Пропали без вести». Так и записано в книге «Память. Рогачевского района». Хотя я помню, что в 1946 году мы получили письмо из Калужской области, где лежала полуистлевшая красноармейская книжка отца. По еле заметным буквам женщина, которая нашла в истлевшем кошельке документ у останков (вели захоронение убитых в войну), прочитала домашний адрес, фамилию, имя и отчество солдата. Я держал не раз в руках этот бесценный документ. Но, к сожалению, он был утерян вместе с адресом места гибели. Последняя ниточка оборвалась. И кто знает, остался отец числиться безымянным в братской могиле или числится среди тех, чьи имена указаны на памятнике. Верится, что памятник установлен. Мать часто плакала, вспоминала довоенные годы. И все ещё надеялась, что вернется её старший сын. Но этого не произошло.
Трудными были для всех и послевоенные годы, а особенно для тех, кто потерял мужа, отца, взрослого сына, брата.
Война пронеслась как ужасный ураган, оставив за собой руины и пепелища. Наша деревня была разрушена. Нужно было начинать новую жизнь в этих условиях. Особенно трудным было положение колхозников. Не досыпая и не доедая, люди работали от темна до темна. Основные сельскохозяйственные работы выполнялись вручную: жатва, молотьба, косьба. Часто сами запрягались в плуг и пахали землю.
Внешний вид домов после войны, самих людей, напоминал ещё долгое время о прошедшей войне. Не было необходимой посуды. Из резины клеили галоши. Одежду шили из всего, что можно было использовать. Деньги были обесценены, и поэтому одежда и продукты питания стоили очень дорого. Проблемой было остекление окон. Не было кроватей. Я спал длительное время на самодельном деревянном сундуке.
Наша семья работала в колхозе. Продолжать учебу, прерванную войной, детям уже не было возможности. Работали фактически бесплатно. Не было отпусков, бюллетеней по болезни. Много было различных налогов. Выжить в таких условиях помогало подсобное хозяйство.
Как и большинство, мы жили очень бедно, семья была многодетная и без отца. Вся тяжесть снова легла на плечи матери. Но бедность объединяла людей. Чувствовалась доброта, взаимопомощь и сопереживание. Все понимали трудности послевоенного времени.
Ходили на работу, и находили время и возможность веселиться. В нашей старенькой избе, крытой соломой, собиралась молодежь. Пели, танцевали, отмечали праздники.
Вся семья много работала в подсобном хозяйстве. Довелось собирать колоски на полях после уборки урожая, что строго запрещалось. Однажды я был пойман, но не наказан, так как был ещё очень мал. Обидно было, что отняли всё, что я собрал, вместе с полотняной сумочкой.
В частном доме располагалась начальная школа. Довоенная – сгорела в войну. Столы и скамейки были сбиты из досок. Для организации учебного процесса имелся минимум пособий и принадлежностей. Вместо нынешнего ранца использовалась сшитая из домотканого полотна сумка. С 5-го класса и до окончания ходил в школу в бывший райцентр, а это 8 километров каждый день по грунтовой дороге в любую погоду.
Начальную школу окончил с похвальной грамотой.
Главным источником освещения в доме была керосиновая лампа.
Особенно трудно было в снежные, морозные зимы и весной. Морозы, снег по колено и грязь на дороге. Телогрейка, резиновые сапоги или матерчатые бурки с бахилами (самодельные галоши, склеенные из резины камер от машинных колес), хлопчатобумажные костюмы – вот основная одежда моя и моих сверстников того времени. Позже носил одежду, оставшуюся от братьев. Даже на выпускной вечер (1957 г.) надел костюм брата, не совсем подходящий мне по росту.
Шли годы, восстанавливалось разрушенное войной хозяйство, крепли колхозы, и жизненный уровень людей заметно повышался. Наш маленький колхоз (председатель Ковалев Степан Григорьевич) постепенно становился одним из лучших в районе. Колхозники с каждым годом стали больше получать денег, зерна на трудодень. Керосиновую лампу сменила электролампочка. На смену ручному труду приходила механизация, хотя процесс этот был медленный. Ещё длительное время пользовались плугом, серпом, косой, бороной, ручной веялкой. А лошадь ещё долго оставалась основной тягловой силой.
Все годы мать оставалась самым близким человеком для нас. Когда мы собирались у матери, был настоящий праздник. Надо было видеть радость, которую испытывала она в тот момент. Повзрослели дети. Каждый имел свою семью, подрастали внуки. В прошлое ушла бедность. Ей не было стыдно ни за одного из нас. Мы понимали, что всем, прежде всего жизнью, мы обязаны своей матери. Нас постоянно не покидало чувство долга перед ней и какой-то вины за то, что многие годы не ела досыта, не одевалась красиво. Она одна делала всё, чтобы вырастить и воспитать детей. На это ушли многие трудные военные и послевоенные годы. А когда все трудности были позади, не осталось времени на спокойную старость из-за подорванного здоровья. Мать умерла в 1969 году.
Благородная красота этой женщины, красота лика, и стати, и души остались в памяти всех, кто её знал. Смерть матери стала огромной невосполнимой потерей, прежде всего для нас – детей. Не стало той притягательной силы, к которой тянулись все.
В 40 лет умерла старшая сестра Сара. Всю свою короткую жизнь она работала в колхозе, включая годы эвакуации, когда была подростком. Сара постоянно помогала матери во всем, заботливо относилась ко всем, особенно к младшим в семье. Сестра всегда была жизнерадостной, не падала духом при любых обстоятельствах. Её уважали за трудолюбие, умение дружить. Сара была ведущей солисткой в коллективе художественной самодеятельности. Так уж распорядилась судьба, что не было у нее своей семьи, и все свое свободное время посвящала семье, в которой жила, подругам и общественным делам.
Брат Наум, до войны окончил 8 классов. Во время войны Наум был ранен, имел боевые награды. Большой радостью для семьи были его приезды в отпуск из Германии, где он служил после окончания войны. После демобилизации Наум жил в Гомеле, а позже в Риге. Не получив образования, осваивал профессии рабочего, работал на разных предприятиях, стремился повышать образовательный уровень. Заочно окончил техникум. Последние годы жизни занимал инженерные должности. Как самый старший всегда был помощником для каждого из нас.
Годы эвакуации, война и послевоенная неустроенность, не могли не сказаться на здоровье. Умер Наум в 56 лет.
Брат Александр в период эвакуации, и после возвращения в родную деревню работал в колхозе. Он был награжден медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годы». Александр был неутомимым тружеником, выполнял в колхозе разные работы. Он, исключительно добросовестный и хороший семьянин, вырастил 3-х детей. Стремился, чтобы дети прилежно учились и получили профессию. С особой теплотой и вниманием брат относился к матери, которая последние годы жила в его семье.
Александр умер в возрасте 53 лет, не реализовав многие свои планы, не осуществив задуманного.
Брат Владимир до последних своих дней жизни работал в колхозе, имел 50-летний стаж. Умер в возрасте 72 лет. Работал трактористом, шофером, механиком, инженером. Постоянно учился. Заочно окончил техникум. Не мыслил себя без работы. Ответственно относился к любому делу. Рано уходил и допоздна работал. Часто был занят и в выходные дни, обслуживая механизированные фермы, так как появлялась срочная работы с его участием. Много уделял внимания молодым специалистам, передавая свой опыт. Пользовался большим авторитетом среди населения, избирался депутатом местного Совета. Активно работал в общественных организациях. Не умел отдыхать и не стремился к этому. Редко использовал отпуск. Таким он и остался в памяти всех, кто его знал и с кем работал многие десятилетия.
Сестра Сима с раннего возраста, окончив 7 классов и курсы швеи в Гомеле, стала жить самостоятельно. До выхода на пенсию проработала в одном швейном ателье. Уже работая, познала все трудности того времени. Вышла замуж и жила в коммуналке, занимая одну комнату на 5 человек. Позже получили 4-х комнатную квартиру, где всегда был порядок, а в семье полное согласие. Вырастили двух детей. В семье жила свекровь. Муж с юношеских лет был рабочим после окончания ФЗУ. Их семью ценили за трудолюбие, за мастерство и порядочность. Были участниками художественной самодеятельности. В год ухода на пенсию муж сестры умер от последствий радиации, полученной в период службы в армии. Долго болел, и только в последние годы жизни этот факт был признан и установлена инвалидность. Дети получили среднее специальное образование. У них появились свои семьи. А сестра с дочерью и её семьей после распада СССР уехали на постоянное жительство в Израиль.
Мне, как самому младшему, было в семье особое внимание. Все меня опекали, делалось всё для того, чтобы я успешно окончил школу и получил высшее образование, то есть смог достигнуть того, чего не смогли все братья и сестры из-за войны. На протяжении трех лет был заведующим избой-читальней.
А в 1960 году стал студентом Минского пединститута им. A.M. Горького, учился на историко-географическом факультете. Это была большая радость для меня и всей семьи. Хоть одному из семьи появилась возможность получить высшее образование.
При распределении я был направлен в Волковысский район завучем Изабелинской средней школы, а через год стал инспектором районо, затем гороно. Всю жизнь посвятил педагогической работе.
В последние 25 лет я работал в областном детском костно-туберкулезном санатории «Волковыск» в средней школе системы здравоохранения. 19 из 25 лет занимал должность завуча, позже заместителя главврача по педагогической части.

Жорж БАРАНАШНИК, г. Волковыск