15 марта в Арт-центре Марка Шагала состоялось открытие выставки «Раввинская династия», посвящённой семье Шмарьягу-Лейба Медалье (1872-1938), духовного раввина Витебска, главного раввина Москвы и Советского Союза.
Будучи одним из самых известных раввинов первой половины XX в., прославившихся именно в Витебске, до последнего времени он был горожанам практически неизвестен. Хочется надеяться, что сейчас эта досадная несправедливость будет исправлена, и фигура раввина Медалье сможет занять в пантеоне знаменитых витеблян достойное место рядом с М. Шагалом, М. Бахтиным, Ж. Алферовым, М. Фрадкиным и другими.

***

Шмарьягу Иегуда-Лейб (Шмерль-Лейб) Медалье родился в 1872 году (по другим данным в 1873 году) в местечке Шавли Ковенской губернии. Его детство прошло в местечке Кретинген (ныне город Кретинга, Литва). В 17 лет Медалье поступил в знаменитую иешиву Слободки (пригорода Ковно, теперь Каунаса), одну из самых авторитетных в еврейском мире. Проучившись там три года, Шмарьягу Иегуда-Лейб женился и поселился у тестя, бывшего тогда раввином в местечке Кролевец Черниговской губернии. В 1898 году Медалье уже стал раввином сам – он получил должность в Туле, где тогда проживало около 2 тысяч евреев (2% от населения города).
С 1903 года Медалье служил раввином в Кролевце, куда он вернулся после смерти тестя. В 1907 году он получил приглашение на раввинские должности сразу в двух крупных  городах – Витебске и Кишиневе. И предпочёл Витебск, где занял место главного раввина хоральной Заручевской синагоги.
Витебский период стал первым звёздным часом Медалье.
В Витебске проживало более тридцати тысяч евреев. Самуил Маршак, дед которого был казенным раввином и преподавателем Витебской гимназии, говорил, что «в Витебске даже извозчики со своими лошадьми разговаривали на идише».
Но приезд Медалье в Витебск произошёл в непростое время, отмеченное социальными катаклизмами и кардинальными переменами в сознании людей. Ломался вековой уклад жизни еврейской общины. «Лет 35 тому назад, – сообщал в 1913 году из Витебска корреспондент “Рассвета”, – покойный витебский духовный раввин З. Ляндо учредил в г. Витебске ортодоксальный ешибот. Теперь этого ешибота нет. Новые формы еврейской общественности властно опрокинули всё то, что не могло к ним приспособиться». В 1910 х годах в Витебске, где евреи жили с XVI века и их жизнь мало менялась столетиями, создаются революционные кружки, расцветают сионистские настроения, открываются отделения столичных еврейских обществ, создается самобытная художественная школа.
Медалье, разумеется, выступал за сохранение традиционного образа жизни и религиозное воспитание молодёжи и, подобно большинству раввинов, был убеждённым противником сионистского движения. Он пользовался доверием и Любавичского Ребе, митнагедское образование, хорошие отношения с лидерами Мусара и Хабада открывали для него двери в круг религиозной элиты. Тем более что, по всей видимости, Медалье обладал не только талмудической учёностью и личной харизмой, но вдобавок и прекрасными организаторскими способностями. В сложном запутанном мире ортодоксального еврейства он был умелым политиком, пользовался популярностью не только в общинах, где когда либо жил, но и за их пределами. Эти факторы, а также знание русского языка, сделали его активным участником жизни ортодоксального лагеря, представителем Витебской губернии на различных мероприятиях, в том числе и организованных российским правительством. В частности, в 1912 году Медалье как представитель Хабада принял участие в учредительной конференции движения «Агудат Исраэль» в Катовице.
Вместе со Шломо Аронсоном, впоследствии главным раввином Тель Авива (многие коллеги Медалье по учёбе и раввинской деятельности стали знаменитыми раввинами в Палестине и Израиле, в частности раввин Кук), он занимался сбором помощи жертвам погромов. В 1913 году Медалье организует сбор денег на оплату адвокатов Бейлиса, в 1914 м – состоит в Еврейском комитете помощи жертвам войны.
Насильственное выселение из прифронтовой полосы (в Ковенской, Виленской и других губерниях) вынудило в 1915 году десятки тысяч евреев отправиться на восток. Промежуточной остановкой для многих из них стал Витебск. Медалье и другие лидеры витебской общины старались облегчить участь переселенцев. В 1917 году Медалье вошёл в президиум партии «Масорет ве херут», а сразу после революции стал делегатом «от еврейского духовенства» Витебского городского общественного комитета Временного правительства.
Одним словом – все самые яркие и важные события еврейской общественной жизни происходили при его непосредственном участии. Его авторитет и известность были таковы, что он был, по воспоминаниям сына, избран в делегацию из десяти раввинов со всей империи для поздравления императора Николая II с 300 летием дома Романовых.

Октябрьская революция нанесла удар по религии почти сразу. 20 января 1918 года Ленин подписал декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», который хотя и был направлен, прежде всего, против русского православия как недавно ещё государственной религии, но сильно ударил и по иудаизму, лишив общины этой конфессии прав собственности, юридического лица и объявив их имущество «народным достоянием».
Пострадали синагоги, молитвенные дома и школы. В 1917 году в Витебске насчитывалось 74 таких здания. Самыми важными были главная и хоральная синагоги. Главная синагога стала первой жертвой новой политики: в апреле 1921 года синагога была закрыта, а в её здании расположился сначала Еврейский коммунистический университет, а затем – художественный техникум. Одновременно были закрыты четыре молитвенных дома по соседству с синагогой.
В феврале 1922 года была создана Витебская губернская комиссия по конфискации ценностей. Весной все витебские синагоги были тщательнейшим образом досмотрены, и из них было вывезено 10 кг серебряной утвари. Подробный рассказ об этом процессе, в котором Медалье безуспешно пытался отстоять синагогальное имущество, содержится в знаменитом памфлете Марии Фрумкиной (Эстер) «Долой раввинов» (1923).
Конфискации продолжались и в дальнейшем, в результате чего многие предметы из синагог переместились в музеи, архивы и частные коллекции. В Государственном архиве Витебской области сохранились документы, свидетельствующие о попытке Медалье договориться с властями о замене реквизиции синагогальной утвари в пользу голодающих Поволжья сбором с еврейских свадеб.
Параллельно Евсекция начала наступление на традиционное еврейское образование, и в 1921 году в Витебске прошёл первый показательный суд над хедерами. Он «продолжался несколько дней, затягиваясь до поздней ночи и привлекая к себе многотысячные массы населения». Медалье принял участие в «диспуте», выступив против какого либо реформирования хедеров и призвав верующих к сопротивлению антирелигиозной политике государства. В заключение своей речи он сказал: «Вы, судьи, должны знать, что руки ваши будут дрожать при подписании вашего приговора, приговора против хедера. Имейте страх Б жий, страх именно перед еврейским Б гом, а мы пребываем в надежде, что Верховный Судия нам поможет, и мы будем сохранять наш хедер и нашу веру, как повелел Г сподь!»
Благодаря усилиям Медалье в Витебской области долгие годы функционировала небольшая сеть талмуд-тор и ешива.
Медалье входил в неофициальный Комитет раввинов СССР, работавший под руководством Любавичского Ребе Йосефа Ицхака Шнеерсона. Активность Медалье не могла остаться не замеченной властями. В 1928 году Медалье наряду с другими известными раввинами, видимо, в обмен на обещание властей не чинить препятствий в выпечке мацы был вынужден подписать два письма, осуждающих «нападки на советскую власть со стороны еврейских религиозных кругов Польши» и опровергающих сведения о преследованиях еврейской религии и еврейских религиозных деятелей в СССР.
Обеспеченная жизнь, которой жила чета Медалье с 12 детьми все дореволюционные годы, быстро закончилась. Массовый отход от религии, обнищание, тяготы военного времени и противодействие властей свели его доходы к минимуму. Конституции 1918 и 1925 годов лишили духовенство избирательных прав, лишенцы и их дети официально притеснялись на административно бытовом уровне: не получали продуктовых карточек, выселялись из квартир, исключались из школ. Лишённый избирательных прав, обложенный непомерными налогами, практически равными его заработку, переселённый в маленькую квартиру на окраине города, Медалье все же оставался на своем посту до того момента, когда еврейская религиозная жизнь в Белоруссии окончательно замерла.
К этому времени значительная часть старой раввинской элиты либо умерла, либо уехала из страны. Однако Медалье не уехал, хотя имел такую возможность, а деньги на его отъезд собирали самые известные раввины подмандатной Палестины.
Почему? Любавичский Ребе Йосеф Ицхак Шнеерсон так наставлял в 1925 году одного из впавших в сомнение соратников: «Для каждого из нас настало время понять, что нам не следует озираться вокруг себя в поисках другого места в жизни. Мы находимся здесь и именно здесь мы должны хранить свет Торы и следовать по пути служения Б гу. Всем нам давно пора понять, что у нас есть жизненная задача – помогать нашим братьям и в этой стране. Я говорю тебе прямо – оставь свои мысли об отъезде».
Обстоятельства сложились так, что сам Ребе Раяц из за ареста был фактически изгнан из СССР. Медалье хранил здесь свет Торы до конца.
Ужесточение антирелигиозной политики властей в «год великого перелома» вынудило Медалье покинуть Витебск. Он переехал в Тулу, а затем, в 1931 году, в подмосковный Лосиноостровск.
В московский период Медалье суждено было стать главным раввином Москвы. Последняя должность сделала его неофициальным главой всего религиозного еврейства страны, но она же стала для него и роковой. В 1938 году Медалье был арестован и по печально знаменитой 58-й статье расстрелян.

***

Выставка пройдет в Арт-Центре Шагала с 15.03 по 16.04 и является совместным проектом Музея Марка Шагала в Витебске, Государственного архива Витебской области, Музея истории и культуры евреев Беларуси (Минск) и мемориального проекта «Династия Медалье», куратор которого Илья Васильев (Израиль) предоставил материалы для выставки.
На выставке представлены мемориальные вещи и оригинальные фотодокументальные материалы из частных собраний родственников и потомков семьи Медалье, архивные документы, предметы религиозного культа и быта евреев первой половины ХХ столетия.

С. Богданова