Когда началась война, Ане было четыре года, и какие-то отрывки из того, что происходило в те тревожные дни, она хорошо помнит, хотя многое уже либо позабылось, либо вообще не отложилось в памяти. Она совершенно не помнит своего отца, который в первые дни ушёл на фронт и домой уже не вернулся. Единственное, что она знает о нём со слов матери – звали его Илья, фамилия Беленький и работал он начальником паспортного стола.

Отец погиб в сорок третьем под Курском в деревне Юдинка. Похоронка пришла вскоре после того, как они получили от него последнюю открытку со стихами:

Славой бессмертной покроем в битвах свои имена.
Только отважным героям радость победы дана.
Смелый к победе стремиться,
Смелым дорога вперёд.
Смелого пуля боится,
Смелого танк не берёт.

Его мать – бабушка Ани, которая жила вместе с ними, очень долго прятала эту открытку от невестки – Аниной мамы. Спустя месяцы, та случайно обнаружила её на столе под скатертью. А прочитав упала в обморок.

Мать Ани звали Бася Григорьевна, родом она была из Бешенковичей, до войны работала мастером смены на чулочно­трикотажной фабрике имени Клары Цеткин. В те годы эта фабрика находилась на берегу Западной Двины, сейчас на этом месте стоит Национальный академический драматический театр имени Якуба Колоса. В сорок первом фабрику эвакуировали в город Мелекесс Ульяновской области. С фабрикой эвакуировалась и Бася вместе со свекровью и двумя дочками – четырехлетней Аней и старшей Розой. С собой взяли только самое необходимое, в том числе и ручную швейную машинку.

В Мелекессе фабрику разместили в двухэтажных кирпичных зданиях, построенных когда-то местными купцами, под неё выделили целый квартал в центре города. Бася работала мастером, им выделили отдельный дом с участком. Вскоре в этом доме поселились и прибывшие в Мелекесс их родственницы со своими семьями. Жена брата отца с двумя сыновьями из Витебска, одного из них вскоре забрали на фронт, и мамина сестра со своей свекровью из Ленинграда. В Мелекессе оказалось много семей, эвакуированных из Витебска. Там Аня подружилась с двумя своими землячками Нелей и Раей Гадлер. И после возвращения в Витебск дружба эта у них продолжалась ещё долгие годы.

В отличие от многих беженцев, оказавшихся в эвакуации, они все эти годы не голодали. Мать, по военным меркам неплохо зарабатывала, немалый вклад в семейный бюджет вносила, предусмотрительно прихваченная из дома швейная машинка, и кроме того, у них всё-таки был свой приусадебный участок.

Домой вернулись в сорок шестом году. За год до этого мать приезжала в Витебск выяснить, сохранилось ли их довоенное жилье, есть ли куда возвращаться. Как ни странно, но их квартира по улице Ленина уцелела, в ней даже оказалась какая-то мебель и кое-что из вещей. Но через год, к их приезду, всё это растащили, и в самой квартире жить уже было невозможно.

Им выделили комнату в уже восстановленном к тому времени доме, который в Витебске называют «пятый коммунальный». Бася Григорьевна устроилась на чулочно-трикотажную фабрику «КИМ» мастером смены кеттельного цеха. Она проработала там вплоть до восьмидесятого года. В «пятом коммунальном» им трижды меняли квартиру, но все они были не благоустроенные, и только через двадцать пять лет они получили квартиру в доме по улице Смоленской.

После возвращения в Витебск Аня поступила в первый класс. Учились в уцелевшем деревянном здании по улице Герцена. Скорее всего это была начальная школа, позже перешла в СШ №18. Закончив восемь классов, поступила в физкультурный техникум. Там она выполнила первый разряд по акробатике, ездила с командой на Всесоюзные соревнования, занимала призовые места и однажды приняла участие в проходившем в Минске, Всесоюзном параде физкультурников.

После окончания, как и большую часть её однокурсников, Аню распределили преподавателем физкультуры в сельскую школу в Минской области. Она с мамой съездили в эту деревню, чтобы на месте увидеть условия, в которых предстояло жить и работать, и не задумываясь вернулась домой.

Аня пошла устраиваться на «КИМ». Поначалу отказали, но потом всё же приняли, как ей объяснили из уважения к матери. Работала ученицей, поступила на вечернее отделение в техникум лёгкой промышленности, и закончив его, уже сама работала мастером производственного обучения. Многие из тех, кого она в те годы обучала специальности благодарны ей и сегодня.

Спорт она не оставила. Выступала с акробатическими этюдами в Городском Доме культуры г. Витебска вместе с известными тогда в городе акробатами Крапиными. Игорь Крапин и его жена, Майя Левина, впоследствии тоже Крапина – мастера спорта, чемпионы первенства Советского Союза 1960 года. Игорь преподавал спортивную акробатику в физкультурном техникуме. Майя в годы войны была узницей Минского гетто, там она потеряла всех своих родных. В начале шестидесятых они уехали в Минск, их пригласили в Белорусскую филармонию, где они организовали художественную студию – народный цирк «Транзит». Звали с собой и Аню, но она не поехала. Позже, каждый раз, когда они уезжали на гастроли, свою дочку Лену Крапины оставляли на попечение Аниной маме, которую та считала своей бабушкой.

В шестьдесят первом Аня вышла замуж, её муж Борис Клочков тоже работал на фабрике «КИМ». После армии он вернулся в механический цех, позже перевёлся в кеттельный, где они познакомились поближе. У них оказалось много общего, Борис, как и Аня, активно участвовал в художественной самодеятельности, пел и танцевал в созданном при фабрике Виктором Горбатовским народном хоре. Вместе они прожили хорошую, насыщенную событиями жизнь, вырастили двоих сыновей. Каждый год ездили отдыхать на море, профсоюзные путевки в санатории и Дома отдыха им выделяла фабрика, в те времена это не было большой проблемой.

В девяноста первом Анна Ильинична ушла на пенсию. После этого ещё несколько лет они с мужем проработали в кооперативе, производившим носочно-чулочную продукцию, для реализации которой, постоянно приходилось ездить в Москву.

Сегодня Анна Ильинична живёт одна в квартире на улице Смоленской. Ей восемьдесят семь лет. Старшему сыну шестьдесят два года, живёт и работает в Витебске, младшему – пятьдесят шесть, он в Израиле. У неё три взрослых внука и внучка – один в Екатеринбурге, другой в Израиле, ещё один в Италии и внучка в Петербурге. «Все прошли через мои руки», – с гордостью говорит Анна Ильинична.

У неё уже четверо правнуков.

Всем им счастливого будущего, мирного неба над головой. А Анне Ильиничне – до 120!

Семён Шойхет