ОТ МАРИИНКИ ДО ОПЕРЫ В ТЕЛЬ-АВИВЕ

Марк Маркович (Мордехай Мордехаевич) Голинкин родился в местечке Излучистое, под Херсоном (1875, Российская империя – 1964, Израиль). Отец, Мордехай Голинкин умер за три месяца до рождения сына. И мать назвала новорождённого сына в честь отца – Мордехай.  Она увезла сына в Херсон и посвятила ему свою жизнь. Она мечтала увидеть Мордехая знаменитым раввином.  И отправила его учится в хедер, потом в знаменитые йешивы Литвы и Польши. Но в 13 лет Мордехай увлекся музыкой.

От заявления Павла Цитринеля, Заслуженного артиста РСФСР, театр Советской (ныне Российской) армии был в шоке. Павел и сам от себя не ожидал подобного: «Я уезжаю!». Он был любим в коллективе, считался актёром с высокой степенью проникновения в роль. И когда Павел выдохнул своё решение, театр вздрогнул, как от брошенного камня. Разошлись круги. Леонид Хейфец, тогдашний главный режиссёр, изумился: «Кто бы мог подумать?! Я не ожидал! Ну, хорошо. А вы, Павел, понимаете, что больше никогда не выйдете на сцену?!». Но у Цитринеля хватило ума, вернее, глупости ответить, что «я готов там делать всё, что угодно» – и ещё что-то в этом же духе, хотя потом он понял, как жестоко ошибался. Но коллектив уже пришёл в движение (было что обсуждать!), а кроме того, предстояло прощание.

Не много найдётся людей, трижды представленных к званию Героя Советского Союза …и не получивших этого высокого звания. А если добавить, что он ещё выдвигался на получение Нобелевской премии и не получил её, и лишил его Премии не Нобелевский Комитет, то, согласитесь, такой он был один!

Родился в 1912 году в Чернигове, в семье врача-терапевта. Окончил среднюю школу и агрономический техникум. В 1930 году поступил на биологический факультет Ленинградского университета. По окончании университета, в 1935 году становится аспирантом лаборатории Института экспериментальной биологии АН СССР, которым руководил его учитель академик Н.К. Кольцов.

Помогая своему учителю, молодой аспирант искал статьи, в том числе и в иностранных журналах. А ещё в школе Иосиф, у которого с детства были способности к изучению иностранных языков, для того чтобы прочесть любимые книги в подлиннике, освоил несколько иностранных языков. И к концу 1930-х годов Иосиф Рапопорт владел в различной степени почти двумя десятками иностранных языков, как европейских, так и восточных.

Тайна двух павильонов

Моя первая встреча с художником Арье Эльханани состоялась в архиве Тель-Авива. Там я нашел «Дело Эльханани», заведенное ещё в 1938 году. Письма и другие документы рассказывали об оборотной стороне истории еврейского (эрец-исраэльского) павильона на Всемирной выставке в Нью-Йорке в 1939 году, главным архитектором которого был Эльханани. История заключалась в том, что американцы решили наложить штраф на палестинских (как тогда называли еврейских жителей этого клочка земли) партнёров за поставку неработающих диорам (они должны были двигаться) и за переделку одной из фресок, которую комиссия во главе с Вайсголом (к этому человеку мы ещё вернемся) забраковала. Но слава Б-гу всё обошлось без финансовых огорчений – стороны пришли к джентельменскому соглашению. После прочтения бумаг, я дал себе слово разгадать ещё одну тайну, упоминание о которой встретил в письме Эльханани. Он обмолвился, что судьба еврейского (эрец-исраэльского) павильона на предыдущей Всемирной выставке в Париже от 1937 года была неудачной. Но почему? Вот этого я не знал. И даже не предполагал, как подступиться к расшифровке этой тайны.