Поиск по сайту журнала:

 

Память

 Всю правду о том, что она видела и пережила, Жанна Ран-Чарная долго никому не рассказывала. Во-первых, никто не поверил бы, что она, еврейская девочка, смогла выбраться из Вильнюсского гетто и устроиться на работу в белорусский филиал возглавляемого Альфредом Розенбергом министерства оккупированных восточных территорий, а во-вторых, перед освобождением из советского концлагеря, куда она попала уже из партизанского отряда, Жанна подписала бумагу, в которой обязалась не рассказывать о том, что с ней было, что она знает, и, что видела в ГУЛАГе.

В 1993 году Жанна Ран-Чарная издала свою "Невероятную правду". Но в эту книгу не вошли многие горькие эпизоды её жизни. На сей раз Жанна Ран-Чарная решила рассказать читателю всю невероятную правду своей жизни – до самого донышка.

 Для истории революционных и послереволюционных лет XX века в Витебске имя Сарры Израилевны Шейдлиной – одно из главных. Она первая женщина в ряду людей, определявших совокупный портрет этого жестокого, кровавого времени. Сарра Израилевна Шейдлина, первая жена комиссара Семёна Крылова, в Витебске работала с апреля 1917 года. С июня 1917 по июль 1918 была секретарем губкома РКП(б) и членом губисполкома. Представляла Витебск на II Московской областной конференции РСДРП (21-24 июля 1917). Входила в состав Витебского военно-революционного комитета. В 1918-1919 возглавляла губернский отдел образования.

 3 сентября 1942 года, произошло восстание узников еврейского гетто в местечке Лахва Брестской области. В этот день подразделения СД и их пособники-коллаборационисты намеревались уничтожить около 2000 евреев, согнанных сюда со всех окрестностей.
Лахва – местечко в самом центре белорусского Полесья.

 Теодор Рубенович Брахман родился в Витебске в последний день революционного 1917 года, в семье известного в городе врача.
Ещё в детстве он страстно увлекался техникой, придумывал всякие оригинальные устройства. Например, беззвучный будильник, который бы не мешал другим спать, а его вовремя поднимал. Он провёл провод от стенных часов к большому пальцу ноги, и электротоком его дергало за палец и будило, когда нужно было вставать в определённое время.
В школе преподаватели удивлялись его своеобразному математическому мышлению: самые сложные задачи он решал не так как все, не по общепринятым правилам, а по-своему, но всегда получал верный ответ.
Образование Теодор Рубенович получил, ещё при академике Иоффе, в Ленинградском индустриальном институте. Уже на первых курсах проявил исключительные способности и скоро стал Сталинским стипендиатом.

 Группа Витебской еврейской общины ездила в Смоленск. По дороге районный центр Рудня. Решили заехать на кладбище, которое когда-то было еврейским. Там находится Мемориал, погибшим во время Холокоста – и памятник Льва Кербеля «Скорбящая мать». Готовясь к поездке, я выступал по дороге в роле экскурсовода, просматривал материалы, связанные с Рудней. В книге «Бабьи яры Смоленщины» прочитал воспоминания о подвиге русской женщины – няни еврейских детей, которая не бросила их даже у расстрельного рва. Не знаю её фамилии, но уверен о её поступке должны знать люди.