Об этом письме Шолома-Алейхема мало кто помнит. Впрочем, даже не письмо, а ответ на просьбу г-на Иосифа Перпера, основателя и издателя журнала «Вегетарианское обозрение» («ВО»), который выходил в Кишинёве (затем в Киеве), написать о своём знакомстве со Львом Толстым. Но несмотря на то, что Шолом-Алейхем сообщал, что не был знаком с Толстым, всё же его строчки увидели свет в первом номере «ВО» (подзаголовок – «Единственный вегетарианский орган в России») за 1911 год.

Лев Теплицкий канул в небытие. Словно и не было в начале XX века этого русского драматурга, писателя, журналиста, музыканта, деятеля культуры… И потому четыре письма, обнаруженные мной в муниципальном архиве Тель-Авива, казались мне золотой находкой.

Кроме четырех писем Льва Теплицкого, в папке хранились три листка вырванных из блокнота для заметок – по одной-двум строчкам на каждой. Вначале, я не обратил внимания на каракули, но затем, сопоставив вопросы в письме Теплицкого, строчки в блокноте, понял, что страницы писем и блокнота – связаны. Правда, на блокнотных страничках не было ни подписи, ни даты – только запротоколированный ответ на письмо Теплицкого.

фрагмент документально-исторической повести[1]

В документе 1825 г. «Ведомости о жительствующих евреях по Витебской губернии»[2] Юховичи отмечены как местечко, в котором в 6 еврейских домах проживал 71 человек (33 мужчины и 38 женщин) в составе 13 семей.

Из них семьи Сантиных[*]* (8 человек) и Пикиных (5 человек) являлись старожилами, а 11 семей (58 человек) прибыли, по всей видимости недавно, из сельской местности – корчем и деревень.

В графе «Отметки» указано, что до своего переселения в м. Юховичи 9 семей проживали в следующих корчмах:

Некогда я задавал многим один и тот же вопрос о еврейской общине Брянска. А ответы были похожи, почти близнецы: «А разве в Брянске была еврейская жизнь в XIX веке?» Вроде бы опрашиваемые были правы. Этот городок Российской империи не входил в черту оседлости, а посему был закрыт для евреев. Но… вне черты разрешали селиться кантонистам – тем самым еврейским детям, которых забирали в армию, и они, отслужив 25 лет, могли выбрать (при Высочайшем разрешении) поселение вне черты оседлости. Но вначале – присяга и служба. И присяга – специальная, для иудеев.