Берко Красник, сын Шолома, происходил из достаточно известного рода раввинов. Известно, что дочь Менахема Мендла Красника (двоюродного брата или дяди Берко), Цвия, вышла замуж за рава Шауля Брука.
Берко родился в 1873 году, у него было пять братьев. Он работал сапожником, держал в Бешенковичах сапожную мастерскую с четырьмя работниками, был женат на Хае-Соше Шилкиной (1878-1964).  

В начале 20-го века братья Хаи-Соше, по семейной легенде активно участвовавшие в политической жизни (были социал-демократы), эмигрировали в Австралию. Мне удалось восстановить связь с их потомками. Берко и Хая-Соше должны были последовать за ними (приблизительно 1905 год), даже дом им подобрали уже. Но Берко в последний момент отказался уезжать, и они остались.

Есть семейная легенда, что трое братьев Берко были сосланы в Сибирь.

У Берко и Хаи родились восемь детей (три сына и пять дочерей, один сын умер в детстве). Во время бешенковичского пожара 1922 года сапожная мастерская сгорела. Есть документ, согласно которому он потерял дом, сарай и имущество на 5 миллионов рублей. Берко продолжил работать до 1925 года сапожником. Был лишён избирательного права (за торговлю или за принадлежность к семье служителей культа – не знаю). Про следующие десять лет ничего неизвестно.

Война застала Берко в Витебске. Трое детей (сын и две дочки) были в Ленинграде, одна дочь в Орше, ещё один сын – в Средней Азии, две дочки были с ним в Витебске. Жена на тот момент была не с ним, а куда-то уехала, поэтому выжила. Одна из дочерей, бывших в Витебске, успела эвакуироваться, одна погибли вместе с детьми при бомбёжке. Берко ушёл из Витебска, но оказался на оккупированной территории. Это известно из рассказов младшей дочери, умершей несколько лет назад в возрасте 102 лет. Дальше с её слов, рассказанных мне правнуками Берко, которые общались с ней плотнее, чем я: он пошёл пешком из Витебска в Бочейково Бешенковичского района, где его знали, и он многих знал. Судя по всему, добрался туда он уже после того, как евреи были согнаны в гетто. Его спрятала белорусская семья. Но в 1943 году кто-то выдал их немцам. Берко убили на месте, а семью, которая его прятала, увезли за реку и больше о ней ничего неизвестно.

Из семи детей Берко войну пережили пятеро. Из них трое – блокаду в Ленинграде, а также моя прабабушка, успевшая убежать из Витебска, и дочка, которая была в Орше. Один сын погиб на фронте, одна из дочек погибла при бомбёжке Витебска.

Михаил ШАФРАНОВ