«Пишу вам, может быть, последний раз в своей жизни…»

Эти слова появились в записной книжке Фриды Григорьевны Гуревич в 1941 году. Ещё за полмесяца до того, как их написать, ни она, ни её двадцатилетние ровесники не думали о смерти.

После окончания второго курса Ленинградского политехнического они поехали на практику в Днепродзержинск. Необыкновенное было лето. Бело-голубое небо и цветущие луга. И настроение безудержно-весёлое. Что может изменить такое настроение? Тесно набившись в тамбур, они пели.
Вдруг проводник открыл вагонную дверь и строго сказал:
– Замолчите. Война началась…
Тогда у миллионов людей с этими словами оборвалась безмятежная юность.
Несколько дней ещё ходили на практику. Первый раз до конца осознали случившееся, когда добрались в Ленинград. Город был в напряжённом ожидании: заклеенные окна, затемнение, встревоженные, суровые лица.
Всю группу направили на строительство оборонительных рубежей. Сначала в ста восьмидесяти километрах от Ленинграда. Немцы обстреливали окопщиков с самолётов. Копали всё время, отрывая от работы по нескольку часов для сна, и не предполагали, что это ещё не самые главные трудности. Фронт к югу от Пскова был прорван.
Фрида Григорьевна вспоминала:
– 8-10 августа 1941 года немцы перешли в наступление. Утром 12 сентября мы вышли на работу, а вечером не смогли добраться до станции – навстречу шли наши отступающие части, горел лес, станция была в огне. Приняли решение идти к Ленинграду по шоссе, но враг держал шоссе под перекрёстным огнем, и нам пришлось вернуться в надежде на то, что с рассветом пойдём вдоль железной дороги. Ночью, сидя в подвалах у местных жителей, вспоминали всё прожитое и пережитое нами.
Фрида думала о родителях, что с ними, успели ли уйти из Витебска.
…Она родилась в январе 1921 года в семье Гирши Лейбовича Гуревича и Рахили Залмановны (Рапопорт) Гуревич. Папе уже шёл пятьдесят четвертый год, а маме, которая была значительно моложе мужа, двадцать второй. Фрида росла не по годам смышленой, прекрасно училась. В 1939 году с отличием закончила 12 среднюю школу города Витебска. Причем ей выписали аттестат об окончании школы с отличием за № 1. В сентябре того же года была зачислена студенткой дневного отделения 1-го курса металлургического факультета Ленинградского индустриального института (в настоящее время Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого).
…Отцу уже семьдесят четыре… Если даже ушли из Витебска, то хватит ли сил перенести трудную дорогу на восток? – об этом думала Фрида.
Только позднее она узнала, что во время эвакуации в небольшом татарском села Байсары ушёл из жизни отец. Это случилось 25 декабря 1943 года. А мама одна добралась до г. Уфы, куда из блокадного Ленинграда эвакуировалась её старшая дочь с мужем.
…Под постоянной угрозой окружения ленинградцы копали окопы, строили блиндажи, ходы сообщения...
4 сентября – был первый артобстрел города.
8 сентября – ожесточённый налёт на Ленинград.
Разрушения, смерти, пожары. Горели продовольственные склады. Снижена норма выдачи хлеба. Прервана последняя связь со страной. Фашисты прорвали оборону.
Во время коротких передышек студенты писали прощальные письма. Они видели смерть, но в этих письмах говорили только о жизни. Некоторые письма доставили адресатам друзья погибших, некоторые – с тех пор хранили сами авторы. Одно такое письмо, наскоро написанное карандашом на листке записной книжки – хранила Фрида Григорьевна. Оно так и оставалось неотправленным...
И вновь идут студенты в Ленинград, идут, почти не имея надежды добраться.
Это была дорога воспоминаний...
13 сентября они вышли к трамвайному кольцу.
Взорванные трамваи, оборванные провода.
И снова ленинградцы копали окопы, теперь уже в черте города. С продовольствием ещё труднее. За 18 дней – три снижения норм выдачи хлеба.
В октябре Фрида Гуревич не смогла выйти на работу. Голод брал своё.
Нет отопления, не работал водопровод, нет электроэнергии, не работает транспорт. Методичные, – последовательные артобстрелы. Шесть, семь раз в день раздается вой сирены: воздушная тревога!
Голод, нарастающий с каждым днём. Как вынесли это ленинградцы, как смогли выжить?
22 ноября 1941 года... Кто из переживших блокаду сможет забыть этот день. Открыта «Дорога жизни»!
12 марта 1942 года объявлена эвакуация политехнического института. Чтобы уехать, надо было дойти до Финляндского вокзала. Для многих этот путь, занимавший когда-то полтора часа, был не по силам.
Литейный мост… Кто раньше задумывался над тем, что он «горбатый», кого страшил этот изгиб и замечали ли его? А сейчас Фрида и её спутники не могли преодолеть этот подъём. Не известно, чем бы закончился этот путь для Фриды Гуревич, если бы не женщина, подтолкнувшая её санки. «Уж я помогу тебе», – только и сказала она, но на всю жизнь запомнились эти слова Фриде Григорьевне.
Кто была эта женщина? Она не знала.
Эвакуированный институт находился в Пятигорске. Вернувшихся уже не ждали, и потому их приезду рады были вдвойне: предоставили крышу над головой, выдали временное пособие.
Фрида Григорьевна, когда вспоминала те дни, то и дело прикладывала к глазам платок: возвращение к годам войны давалось ей нелегко.
Спустя несколько месяцев студентов отправили в Ташкент и разместили в здании индустриального института. Здесь, наконец-то, обрели они постоянную крышу над головой, и, чтобы как-то свести концы с концами, Фрида пошла работать фрезеровщиком. Только через год по спецнабору она восстановилась на третьем курсе Московского механического института (сегодня – Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ»). Многое забылось, потому пришлось наверстывать, а вечерами работала.
…Долгожданная Победа. Студенты возвращаются в Москву. 26 мая 1947 года Фрида Гуревич получила диплом Московского механического института с присвоением квалификации инженера-механика по проектированию и производству боеприпасов и начала работу на «почтовом ящике», как тогда называли заводы военно-промышленного комплекса. Жила в семье родной сестры Рахили Григорьевны. Строила планы, мечтала о будущем. Но в стране уже назревала сталинская антисемитская компания, конца сороковых – начала пятидесятых годов. Евреев под разными предлогами убирали с ответственных должностей, с «закрытых» предприятий...
В 1951 году Гуревич Ф.Г. стала работать на Новосибирском заводе точного машиностроения. Сначала инженером в ОКБ. 
В 1956 году она стала старшим инженером в ОКБ. А с 1969 года и до ухода на пенсию работала начальником конструкторско-технологического бюро. О ней не раз писала заводская многотиражка «Прогресс» и при подготовке этой статьи мы обращались к этим публикациям.
«Работает столько, сколько требовало дело, – писала газета. – Коллеги по службе отзываются о Фриде Гуревич, как о человеке добросовестном до щепетильности, умеющим ладить с людьми. Она обаятельная, уравновешенная женщина с приветливой улыбкой, очень хорошо знает цену радости и горя.
…Изменился профиль завода, возросло качество и количество выпускаемой продукции, повысилось техническое совершенство. «Точмаш», преодолевая все препятствия, вставал на ноги, и вместе с ним росло мастерство и профессиональный опыт Ф.Г. Гуревич. Закалка, полученная в молодые годы, оказалась прочной, не поддающейся ни веянию времени, ни жизненным невзгодам. Умение правильно понять человека, её чувство долга и ответственности, желание не останавливаться на достигнутом, принесли Фриде Григорьевне авторитет и уважение товарищей.
…Много читает. Проявляет большой интерес к искусству. Часто бывает в театрах, кино, на концертах. Любит путешествовать. Немало увлечений у этого человека. Имеет коллекцию значков “Гербы городов нашей страны и зарубежных”. Любит лыжный спорт».
Время брало своё. Сказалась блокадная юность, нервные потрясения.
В 1991 году в возрасте 70 лет Фрида Григорьевна Гуревич ушла в мир иной.
Но добрая память о ней останется у родственников, у всех, кто работал с ней, встречался с Фридой Гуревич на жизненном пути.

Благодарим за помощь при подготовке материала
племянника Ф.Г. Гуревич – Михаила Гуревича (Якутск).