Мы продолжаем публикацию зарисовок о жителях Бобруйска. Читайте «Бобруйские портреты-2».

Волошина Эсфирь Борисовна

Я родилась в еврейской семье в 1946 году в  Бобруйске. В детстве мы росли вместе: и белорусы, и русские, и евреи, очень дружили друг с другом. Евреи угощали русские семьи мацой, а русские семьи угощали еврейские – пирогами.

Мои родители очень хорошо разговаривали на идиш. Я тоже разговариваю на идише, хорошо его понимаю.

В моём детстве Бобруйск был еврейский город, и везде можно было услышать идиш. Я очень люблю Бобруйск с его колоритом, который присущ только ему. У города богатая история. Он пропитан еврейским духом, и это сохраняется и сейчас.

Мои родители прошли всю войну, были партизанами. Папа умер от ран, полученных  на войне. Мама умерла в 1985 году. Она была связистка и участвовала во многих военных операциях, награждена медалями и орденом Красной Звезды. Часть наград я передала в Кличевский районный музей, так как там воевали мои родители, часть осталась у меня дома, как память о них. Я показываю эти награды внучке, и она очень гордится, что у неё были такие бабушка и дедушка.

Внучка учится в медицинском университете и будет врачом-педиатром. Начиная с седьмого класса, она училась в Пинске в еврейской школе и я очень рада, что она изучала еврейскую культуру и традиции. Потом она поступила в Бобруйский медицинский колледж, окончила его с отличием, продолжила учёбу в медицинском университете.

Сын работает на стройке. Я горжусь сыном и внучкой.

Хочу сказать хорошие слова о нашем Хэсэде. Я часто бывала там. В Хэседе был кружок идиш и другие интересные кружки.

В жизни я общалась, дружила со многими интересными людьми. Сорок два года проработала Бобруйском роддоме. Главным врачом у нас была Эсфирь Давыдовна Гальперина. Она была прекрасным врачом. Руководитель нашей общины Леонид Аронович Рубинштейн был очень интересным человеком.

Мы с мужем бываем в синагоге, правда, сейчас реже. Я общаюсь с нашим замечательным равом Шаулем. Для меня синагога – то место, где я чувствую себя под защитой, как дома. Когда общаюсь с равом Шаулем, получаю удовольствие.

Из еврейской кухни предпочитаю готовить гефилтэ фиш, раньше часто пекла лэках.

Может, сегодняшняя обстановка поменяла людей. В послевоенное время людей объединяло всеобщее горе, стремление скорее выбраться из этой ситуации. Сейчас люди потеряли равновесие. Мы были равны между собой и поэтому приходили друг другу на помощь. Сейчас, мне кажется, такого нет. Каждый стал сам за себя.

В людях ценю доброту, умение понять другого человека.

Я вижу счастье в своих детях, внуках, чтобы они были здоровы и счастливы.

Нотариус-Шапиро Нелли Наумовна

Родилась в семье военнослужащего, отец был полковник, прошёл всю войну и рано умер в 1965 году. Мама работала заведующей столовой на Фандоке. У меня есть родной брат, который жил на севере, он уже умер.

Я со дня рождения живу в одном и том же доме. У меня есть сын, он живёт в Холоне. Окончил университет в Израиле. У него семья. Моей старшей внучке 27 лет, а младшей 21 год.

Хорошо помню друзей своих родителей. Все разговаривали на идише. Моя мама окончила еврейскую школу, она прекрасно писала и читала на идише, папа тоже хорошо разговаривал на идише.

Бобруйск был еврейским городом.

У моего мужа была религиозная семья. Отец был кантором в синагоге. Я очень люблю Бобруйск.

Самое значимое событие в моей жизни, это когда я вышла замуж. У меня был замечательный муж, и мы прожили с ним 45 лет. Он  работал на заводе Ленина.  Очень меня любил, и у нас всё было прекрасно. Мы везде были вместе. Он ушёл из жизни шесть лет тому назад, я не могу с этим смириться.

У меня была шикарная библиотека, а потом я её подарила племяннику в Санкт-Петербург, но еврейские книги оставила. Люблю читать Эфраима Севелу, Шолом-Алейхема.

Я сколько раз задумывалась над вопросом, почему сейчас мы нередко видим неуважение людей друг к другу, их озлобленность. С чем это связано?

Не могу дать точный ответ. Мы послевоенные дети, помним весь ужас, голод, холод, нищету, а сейчас всего предостаточно, всё есть в магазинах, но люди стали более озлобленными и это удивляет. Сейчас хотят сразу большую зарплату, но такого не бывает – нужно много работать.

Я люблю готовить штрудель. Вот рецепт: 2 яйца, пачка сливочного масла, 200 гр. сметаны, 0,5 стакана сахара, 1 чайную ложка соды погасить уксусом, мука, замесить крутое тесто, разделить на 3 части, добавить 2 столовые ложки подсолнечного масла. Один слой выкладываем на противень и смазываем вареньем, второй слой смазываем вареньем и третий слой смазываем вареньем, а последний слой защипываем по краям. Готовность проверяем спичкой, если тесто не пристаёт к спичке – штрудель готов.

   Желаю, чтобы близкие люди были здоровы, дети уважали взрослых и относились к ним бережно и чутко.

Ценю в людях порядочность. Люди должны помогать и любить друг друга. Я столкнулась с горем, у меня мама лежала больная, десять лет болел муж и со мной были верные друзья, я им очень благодарна, они поддержали меня, это и есть главные качества человека – помочь в трудную минуту и не оставить в беде. Я тоже всегда готова помочь человеку, если у него горе, я всегда повернусь к нему, накормлю и дам с собой.

Зарецкая Любовь Давыдовна

Вся моя жизнь – это Бобруйск. Здесь я родилась и это мой родной город. Если я уезжаю, то очень скучаю по Бобруйску, мне хочется скорее вернуться обратно. Я очень люблю вечерний Бобруйск, когда горят огни от Урицкого до Шинного комбината.

Папа из Сибири, в его семье было двенадцать девочек, папа – тринадцатый ребёнок. Его родители были учителями. Папа и мама умерли, сёстры были далеко и папу забрали в детский дом. Позже сёстры хотели забрать его оттуда, но он остался и решил учиться дальше. Потом воевал, а после войны его послали в Бобруйск. На улице Социалистической он познакомился с мамой.

Мама тоже из большой семьи, у них было четыре дочки и три сына. Фамилия дедушки Кацнельсон. У него дома собирались люди и молились. Когда дедушка умер, его хоронили по еврейскому обычаю в саване. Дома долго горели свечи, и молились о нём. Дедушка был по специальности жестянщик. После войны он делал крыши и кормил семью. На войне были моя мама и тётя, они служили при кухне. После войны все вернулись в Бобруйск.

Мы жили в Киселевичах, потом в военном доме на улице Урицкого. Папа был начальником продовольствия дивизии – это высокая должность. Но он никогда не пользовался своим положением и был скромным человеком.

Я училась во второй школе, а сестра – в первой. Я окончила техникум в Минске, отделение «Механизация учёта вычислительных работ». После окончания учебы приехала в Бобруйск и стала работать оператором в вычислительном центре на заводе РТИ, потом работала старшим оператором, техником ЭВМ.

На работе меня уважали, была на хорошем счету. Занималась спортом, играла за сборную завода, у меня первый разряд по волейболу. Потом я вышла замуж, родила дочку, муж мой работал на «шинном», он окончил два института, был очень культурным человеком. Дочь окончила медицинское училище, она медсестра первой категории. У меня две прекрасные внучки. Одна внучка окончила юридический университет, а вторая педагогический университет в Минске.

Интересных людей я встречала очень много. Директор завода РТИ Михедов Николай, Числов Николай – директор кондитерской фабрики. Мы дружили семьями, жили на одной площадке. Это были очень отзывчивые люди, меня и сейчас не забывают, звонят, приглашают, интересуются моим здоровьем, поздравляют с праздниками.

Я пела в хоре ветеранов. Пишу стихи и прозу.

Есть люди богатые духовно, у них очень хорошая и светлая душа. Главная душевная ценность это сочувствие, помощь другому, никогда не делать людям больно ради своего благополучия, потому что жизнь это бумеранг и рано или поздно за всё придётся ответить.

Прежде всего, я в людях ценю порядочность, доброту, а потом уже всё остальное.

Лариса РЯБОВА