31 августа 1926 года в семье художника Цукермана, проживающего в Иерусалиме родилась дочь. Назвали её Това, что в переводе с иврита означает – хорошая.
Отец Товы – Цукерман Бенцион Яковлевич – уроженец местечка Лебедево Молодечненского района с детства увлекался рисованием. Рисовал всё что видел, особенно любил пейзажи. Видя одаренность юноши, родители Бенциона в 1920 году отправляют его к знакомым в Париж. Здесь он заканчивает художественную академию.
Увлекшись библейской тематикой, в начале 20-х годов Бенцион уезжает в Палестину. Здесь он знакомится с будущей матерью Товы искусствоведом Розой Яковлевной Тевелевич.
В Палестине Цукерман полностью отдается любимому делу – много рисует, устраивает выставки в Хайфе, Яффо, Тель-Авиве. Такие же выставки картин проводились в Париже, Цюрихе, в городах Италии.
Картины художника-пейзажиста приобретались музеями, раскупались частными лицами, оседали в коллекциях.
Цукерман много рисовал с натуры. В последнее время картины «Старый Иерусалим», «Хермон» и другие удалось разыскать. Устраивая выставки и разъезжая по городам Европы, в 30-х годах семья Цукермана останавливается в Вильно (Вильнюсе).
Цукерман много работает и создает целую серию пейзажей Прибалтики. В Вильно семья прожила до той поры, пока Прибалтика не стала Советской. Здесь он встречается со старым знакомым скульптором из Минска Заиром Азгуром. Вскоре, по приглашению Белорусского правительства семья Цукермана переезжает в Минск. Здесь за цикл портретов и пейзажей Цукерману присваивается звание заслуженного художника БССР, он избирается членом правления Союза художников Белоруссии.
Маленькая Това учится в школе (кстати, эта школа, сохранилась до сих пор в центре Минска).
В Минске Цукерманов застает Великая Отечественная война. Первые бомбёжки, горящий город, эвакуация по разбитым дорогам вместе с отступающими войсками – запомнились на всю жизнь. На одной из небольших станций им удается, благодаря документам отца, сесть в санитарный эшелон, который следовал в глубокий тыл страны с тяжело раненными бойцами Красной армии.
К концу лета 1941 года семья Цукермана оказывается в Ташкенте. В тот год в Ташкент были эвакуированы заводы и учреждения из Москвы, в том числе Союзы писателей, художников, кинематографистов.
Здесь Цукерман знакомится со многими выдающимися писателями, поэтами, художниками. Его включают в списки члена Союза художников СССР, и он получает продуктовую карточку. В их маленькой комнате часто собирались видные деятели искусств. Това хорошо запомнила встречи с Дунаевским, Чаковским, Алексеем Толстым, на коленях которого она заслушивалась удивительными рассказами и сказками.
Получаемый паек едва хватал для существования, вещей или ценностей у Цукерманов не было, так как они бежали из горячего Минска ночью, во время очередной бомбежки. Менять на продукты было нечего. Жили пайком и тем небольшим авансированием, которые давал Союз художников за заказанные картины.
Рисовать чиновников Цукерман, как правило, отказывался, ограничиваясь только пейзажами. Поэтому заработки были весьма незначительными. Скученность, систематическое недоедание, психическое напряжение сделали свое дело – истощённый Цукерман весной 1942 года заболевает сыпным тифом и умирает.
Буквально следом за ним уходит из жизни мать Товы. К лету 1942 года шестнадцатилетняя Това оказывается в огромном и многоликом городе одна. В начале её поддерживали друзья родителей, но со временем их поглотили свои заботы и об одинокой девочке забыли.
В начале 1943 года Това случайно узнает, что в г. Бугуруслан (Башкирия) из Харькова эвакуировалась сестра отца. Шестнадцатилетняя Това решает найти родных. Трудно передать её путь по товарным и санитарным поездам, без билета и денег.
Наконец весной 1943 года она добирается до г. Бугуруслан, находит родных и входит в их семью. Состояние её было настолько трагичным, что её госпитализируют в один из эвакогоспиталей, где её тетя работала зубным врачом. В этом же госпитале почти до конца войны маленькая Товочка обслуживает раненных: пишет письма, читает книги и стихи, ухаживает за тяжело раненными.
В конце 1944 года, когда Харьков был освобожден, и война шла к концу, семья тёти возвращается в Харьков, вместе с ними едет и Това.
Жизнь в освобожденном Харькове была трудной – полуразрушенный город с разграбленными заводами, которые только оживали. 18-летней девушке найти работу было трудно. Да и жизнь в семье тёти, где подростали ещё две сестры, была сложной. На счастье Товы через Харьков возвращался из госпиталя брат отца. Поняв ситуацию, он без раздумий забирает девушку с собой в г. Черновцы. Здесь она устраивается на работу санитаркой в один из роддомов. Здесь же встречает студента медицинского института, который становится её судьбой до конца жизни. Они переезжают в г. Днепропетровск, где Това продолжает работать санитаркой, а затем клиническим лаборантом хирургического отделения больницы.
По распределению института Това Бенционовна с мужем уезжают на освоение целинных земель в Казахстан. В далёкой казахстанской степи – в центре целинных земель они в течение 10 лет работают в одной из районных больниц.
У них растут две дочери. При опросе, кто она по национальности, в первом классе, одна из дочерей ответила: «Я – целиничка».
В 1963 году их переводят в областной центр – город Кустанай. Муж Товы Бенционовны назначается главным специалистом облздравотдела. В г. Кустанае они проработали до 1977 года.
Дочери стали студентами медицинского института.
В 1977 году муж Товы Бенционовны становится жертвой советского антисемитизма и лишается работы. Психика Товы Бенционовны не выдерживает такого удара.
К этому времени муж Товы Бенционовны уже известен далеко за пределами Казахстана, его знали крупнейшие учёные в этой области по многочисленным публикациям в союзной медицинской печати. Его приглашают на работу в г. Челябинск, куда переезжает семья. Но здоровье Товы Бенционовны было подорвано основательно: наряду с психической неуравновешенностью, возникает тяжёлый сахарный диабет, приведший к ампутации ноги. Резко падает зрение. Она переезжает в г. Минск под наблюдение дочерей, уже работающих в этом городе врачами. Так Това Цукерман начала свой путь возвращение на «круги своя». Уже будучи тяжело больной она просит исполнить её желание – посетить тот город где она родилась – Иерусалим.
В 1995 году Това прилетает в Израиль. Служащие аэропорта Бен-Гурион наверно помнят, как они со специальным подъёмником снимали с самолета женщину на коляске.
Това посещает Иерусалим, память её зафиксировала кое-что из старого города. Она подъезжает к Стене плача и как бы прощается с ней и со всем, что пришлось ей пережить.
Через месяц она возвращается в Минск.
После посещения Иерусалима, где замкнулся её жизненный путь, состояние здоровья резко ухудшается, и в марте 1996 года Товы Бенционовны Цукерман не стало. Так прошла путь из Иерусалима в Иерусалим единственная дочь известного художника Цукермана Бенциона.
Сейчас в Израиле живёт и работает её дочь с семьей – Александрович Фаина.
Р.S. Поиски наследия художника продолжались в течение многих лет – но утешительных писем из разных музеев бывшего Союза пока не поступало.
В одном из приездов в Израиль меня познакомили с молодым экскурсоводом. Его увлекла эта история и поиски возобновились. На этот раз поиски увенчались успехом, был найден каталог произведений Цукермана, некоторые картины и газеты, изданные в 1926 году с восторженными отзывами в иерусалимской и венгерской печати.
Григорий Званец
