из книги «Километры еврейской истории»

Вилейка – районный центр, расположен на реке Вилия в 103 км от Минска, узел дорог на Молодечно, Сморгонь, Мядель, Докшицы, Плещеницы. Первое письменное упоминание Вилейки датируется 1460 годом. С 1793 года Вилейка входит в состав Российской империи. Основными занятиями жителей являлись земледелие и речное судоходство. По Вилии и далее по Нёману в Европу вывозили лес и продукты земледелия. Ежегодно в городе проводились крупные ярмарки.
Можно предположительно сказать, что первые евреи поселились в Вилейке в XVI веке. В 1897 году население города составляло 3 560 человек, родным языком указывали: белорусский – 1 871, еврейский – 1 328, русский – 217, польский – 109.
8 ноября 1917 года в Вилейке установлена Советская власть. С 1921 г. до сентября 1939 г. – в составе Польши. После присоединения к Западной Беларуси в сентябре 1939 г. – центр Вилейской области.

Погожим днём мы гуляли по улице Советской (бывшая Пилсудского) с Ольгой Колосовой, старшим научным сотрудником Вилейского историко-краеведческого музея. Ольга рассказывала мне, что до войны на этой улице жило много евреев. У них были разные профессии, но торговых людей всегда было немало. Они умели вести дело, заработать, их уважали в общине. На их взносах в основном держались благотворительные организации. Я шёл и подсчитывал количество магазинов на сегодняшней Советской улице. Насчитал десять. Еврейских – среди них уже нет. Но дух предпринимательства на этой улице, несмотря на её название – Советская – по-прежнему живёт.

Эту улицу любил фотографировать, самый известный фотограф Вилейки Берка Берман. В Вилейском историко-краеведческом музее хранятся фотографии Бермана, – рассказала Ольга Колосова. – На обратной стороне каждой в нижнем левом углу есть небольшой штамп на польском языке «Фотография Б. Бермана, Вилейский повет».

Берка Берман до октября 1939 года жил и работал в Вилейке. Сюда он приехал ещё до 1917 года. Держал собственную фотомастерскую, аптеку, которые размещались в доме № 47 по улице Пилсудского (сейчас ул. Советская, 33). В 1921 году организовал драматический кружок, который ставил спектакли в поддержку бедных детей.

До 1925 года был единственным фотографом в Вилейке. Его всюду приглашали, работы было много. Фотогравировал парады, торжественные собрания и праздники, религиозные шествия, красивые места и улицы города. Сделать снимок на память к нему приходили крестьяне из окрестных деревень, любила фотографироваться шляхта.

В 1930 году в Вилейку приезжал президент Речи Посполитой Игнатий Мастицкий. Это событие не могло остаться без внимания Бермана, который сфотографировал президента, сделал его большой портрет, который потом отправил Мастицкому вместе с письмом. Такой же большой портрет президента висел на стене фотомастерской Бермана.

После присоединения Вилейки к Советскому Союзу Берман был арестован и осуждён на восемь лет и как «социально опасный элемент» выслан в исправительно-трудовой лагерь «Темлаг». Дальнейшая его судьба неизвестна. Реабилитирован в 1989 году.

Вилейка была оккупирована немецкими войсками 25 июня 1941 г.

Первые немцы приехали на велосипедах. Потом два дня шла пехота, пересекая город в направлении Витебска-Смоленска.

Первый приказ оккупационной власти: каждый еврей обязан носить белую ленту с жёлтой звездой Давида на левой руке. Внутри звезды Давида вышить латинскими буквами слово “Jude”. Евреям запрещается ходить по тротуарам, а только по обочине, запрещается пребывание на улицах с 20:00 до 6:00 часов утра.

Для большего глумления гебитскомиссар и комендант Вилейки надели на своих собак еврейские отличительные знаки.

12 июля 1941 г. немецкие власти объявили, что все евреи-мужчины в возрасте от 15 до 60 лет должны собраться к 10 часам утра в синагоге по Школьному переулку.

Во дворе синагоги стояли немцы. Входящих били палками по голове, лицу. Забрали у всех паспорта и приказали немедленно принести по две пачки табака, часы и золото.

Когда евреи сдали то, что у них требовали, немцы отделили специалистов, а остальных погнали в сторону деревень Ставки и Малюты и расстреляли.

Гетто устроили в помещении школы фабрично-заводского обучения по ул. Стахановской. Туда же свозили евреев из Куренца, Кобыльников и др. На день выдавали 200 гр. хлеба с отрубями и прочими примесями и миску баланды. Евреи выполняли хозяйственные работы, расчищали развалины, строили дороги, разгружали транспорты и т.д.

Массовые расстрелы еврейского населения состоялись весной и осенью 1942 года.

Только во дворе тюрьмы и возле её северной стены погибло около 700 чел.

Гетто в Вилейке ликвидировали 7 ноября 1942 г. Каратели окружили здание. Евреям приказали выйти на улицу и сесть в машины. Председатель юденрата вызывал узников по списку, и они садились в транспорт. Когда список подошёл к концу, последними сели члены юденрата. Три крытых грузовика и одна легковая машина проследовали к усадьбе Михаила Лавриновича. На повороте из одной машины выскочил человек и пустился бежать, его застрелили из автомата. Евреев завели в усадьбу и дом подожгли. Охрана следила, чтобы никто из местных жителей не появлялся на улице. После этого в гетто пришли полицейские, которые делили еврейские вещи и обменивали их у прохожих на самогон.

Весной 1943 г. произошла последняя акция. Погром совершили ночью.

Организаторами геноцида были: начальник концлагеря Вилейки Шеленг, помощник начальника концлагеря Юзеф Москот, начальник СД Граве и его помощник Цифле.

Находясь в страшных условиях, чувствуя угрозу смерти, люди не сдавались. В Вилейском гетто действовала подпольная группа во главе с Пиней из деревни Илья. Узники собирали оружие, боеприпасы, медикаменты, передавали партизанам оперативные сведения, выводили в лес людей, способных сражаться.

«Я работал в вилейской типографии с утра до вечера, – вспоминает Норман Иосиф. – На встрече в Куренце мы решили тайно распространять листовки. Я воровал литеры и передавать их в Куренец, где Нахум Альперович – бывший печатник  печатал листовки. Сотни листовок раздавались населению, особенно в базарные дни. На листовках стояла подпись: «Русский партизан». После акций в Куренце типографию перевели в лес…

За любую помощь, оказанную еврею, грозил расстрел. Но были мужественные люди, которые помогали довоенным соседям.

В 2008 году Сергей и Ульяна Волынец за спасение вилейских евреев Марка и Розы Ястшомб были удостоены почётного звания «Праведники народов мира».

15 мая 1941 года у немолодых супругов Марка и Розы Ястшомб, жителей местечка Вилейка, родилась девочка. Ей было всего пять недель, когда началась война. Семья Ястшомб оказалась в гетто. Марк Ястшомб был ветеринарным врачом, а его жена – врачом-терапевтом, они попали под немецкое определение полезные евреи, пережили три акции в гетто и остались среди последних 300 вилейских евреев.

Тайно покинув лагерь для еврейских специалистов Марк и Роза Ястшомб направились в деревню Осиповичи, где проживал 70-летний сторож мясокомбината Сергей Волынец, чей сын Николай был связан с партизанами и обещал переправить Ястшомбов в лес.

Но к партизанам они попали только через 17 месяцев. Выяснилось, что партизаны не жаждут принимать безоружных евреев. Пришлось оставаться у семьи Волынец. Сергей и его жена Ульяна помогли им оборудовать убежище – отгородить досками часть подвала.

Роза и Марк от постоянного пребывания в темноте и холоде, без солнца и свежего воздуха стали болеть. Роза начала терять зрение. От отчаяния она написала письмо командиру партизанского отряда. Николай, сын спасителей, доставил письмо в отряд. Описание страданий тронуло командира, и он прислал за Ястшомбами людей.

В партизанском штабе Марк и Роза Ястшомб рассказали командиру о своих мытарствах, о ребёнке. Командир сообщил, что в Вилейке и окрестностях немцы уничтожили всех евреев, но их дочь Гинда жива и находится в деревне Войдени.

После освобождения, 2 июля 1944 года, Ястшомбы вернулись в Вилейку, пытаясь как-то наладить жизнь. Из многочисленной родни выжила только одна сестра Тэма. Из одиннадцати братьев и сестёр Розы не выжил никто.

Гинда пошла по стопам родителей – выучилась на врача, создала собственную семью. В 1990 году она репатриировалась в Израиль.

В послевоенные годы в Вилейке почти не оставалось еврейского населения. Те, кто приходил из действующей армии, из партизанских отрядов, возвращался из эвакуации, попадали в другой мир. И не только потому, что город был очень сильно разрушен. Их многочисленная довоенная родня лежала в расстрельных ямах. Еврейских улиц, еврейских невест, еврейских посиделок в Вилейке больше не было. И люди уезжали в соседний Минск, через Польшу подались в Израиль.

Осиротели и живые, и мёртвые. С еврейского кладбища стали воровать надгробные памятники и использовать их для хозяйственных нужд: клали в фундаменты домов. Один из таких домов находится по улице 1-я Мая. В этом доме живут люди, никто из них не может прочитать какие-то странные буквы, выглядывающие из фундамента… (Я сфотографировал этот дои и фундамент из надгробных памятников). Но более ошеломляющая новость меня ждала впереди. Оказывается, в местной бане надгробные памятники с еврейского кладбища использовали как подставки для тазиков с водой…

Такие разные эпизоды в истории Вилейки: лирические, героические, трагические...

Аркадий ШУЛЬМАН