Памятник на братской могиле, расстрелянных фашистами наровлянских евреев, был поставлен в 1945 году. Это был один из первых в Беларуси памятников жертвам Холокоста.
Из воспоминаний старожила Наровли Залмана Рахлевского:
«1944 год. Только освободили Наровлю. После возвращения из эвакуации Каплан Галя, Каплан Хана и другие активисты составили список погибших евреев. В нём 153 человека. Указали фамилии, имена и у кого знали, отчества. Инициативная группа в составе Каплан Исроэл-Хаим, Кравец Лейзер, Хейфец Зусь, Кветный Гирш, Бухман Мотл и других решила собрать деньги среди евреев, белорусов, поляков и чехов (живших в то время в деревне Физинки) для становки памятника. Отказов почти не было. Наняли мастера, жителя Наровли, Белоглавка. Памятник открыли осенью 1945 г. в день Йом Кипура.
Помогал в изготовлении и установке памятника Наровлянский райисполком, и конкретно Шульга Алексей Александрович».
Каждый год памятник обновляли. Плита над братской могилой проседала над истлевшими телами, трескалась, мужчинам приходилось подымать её и подсыпать песок. Летом 1966 г. у Абрама Гузмана собрались Борис Рагинский, Шухман Лёня, Шустерман, братья Рахлевские, Райхельсон, Рабинович Семён и другие. Собрали деньги и на них сделали капитальный ремонт памятника. Из деревень Смолегов, Углы, Физинки перевезли к братской могиле останки убитых там евреев. В 1982 г. по инициативе Семёна Рабиновича собрали деньги и установили стелы с мраморными плитами с именами убитых, известных на то время.
Время не щадило памятник на братской могиле.
В 2011 г. по инициативе Анатолия Райхельсона снова собрали деньги и в 2011-2014 гг. провели очередное благоустройство памятника...
Об этом памятнике известный поэт, родившийся и выросший в Наровле, Давид Симанович написал стихотворение. Его родственники тоже упокоились в этой братской могиле. Старики в Наровле Симановича по-прежнему называют Додиком. Это стихотворение читают каждый год на траурной церемонии, то в начале митинга, то в конце, как там уж по сценарию написано.
Памятник
Поздняя занялась заря
над просторами стылой земли.
Двадцать второго ноября
семьями их привели.
Под дулами и штыками,
под пулями – к чёрной яме.
Газманы – десять человек;
Штрикманы – десять человек;
…манны, …штейны…
Ещё крепки, женщины,
дети и старики,
чей долог век и короток век.
Приказали: стать по одному…
Стреляли – и было все в дыму.
Фашист-палач кутался в плащ,
орал полицай – звериный рёв:
– Было вам шабес, будет шабаш –
одна могила на сто жидов…
И долго дышал засыпанный ров.
…Памятник над рекой стоит.
Жизнь одна и смерть одна.
Соединили мрамор, гранит
наши и их имена…
Роман Калинин
