Поиск по сайту журнала:

 

 В послевоенные годы в Бобруйске художественная жизнь протекала достаточно активно и интересно, происходило множество знаковых событий, большинство из которых состоялись впервые, энергично заявляла о себе плеяда профессиональных художников, чьи имена вписаны в историю культуры города.

Наш рассказ об Абраме Сендеровиче Островском (1911-1979), одном из наиболее деятельных участников художественной жизни Бобруйска послевоенных лет. В результате проведённой изыскательной и аналитической работы в октябре 2023 г. Бобруйский художественный музей представил ретроспективную выставку живописи Островского и рассказ о его жизни и творчестве. Наравне с завершёнными произведениями зрители смогли увидеть многочисленные творческие эксперименты художника. Основу экспозиции составили картины и этюды, переданные Людмилой Абрамовной Гиршиной, дочерью художника, в дар Бобруйскому художественному музею. Экспонируются произведения, принадлежащие семье Островского, а также из фондов Национального художественного музея РБ и Бобруйского краеведческого музея.

Родился Островский 3 марта 1911 года в Черкассах (Украина), там же закончил семилетку. С 1928 по 1932 годы учился в Киевском художественном техникуме, а после его окончания поступил, что было большой удачей для провинциального юноши, в Московский институт изобразительных искусств (будущий «Суриковский») на курс Павла Яковлевича Павлинова, одного из лучших советских педагогов предвоенного периода. Там он занимался до 1937 года и полностью отучился три курса. В 1938 году оказался в Рязани, где в течение года работал в областном отделе по делам искусств, а затем до начала войны преподавал в только созданном Рязанском художественном училище.

Воевал Островский с декабря 1941 года в составе 195 стрелковой дивизии Воронежского и Юго-Западного фронтов. Впоследствии в 1943-44 годах обучался на годичных курсах военных переводчиков в Москве, получил звание младшего лейтенанта и в дальнейшем служил в I Воздушной армии III Белорусского фронта в качестве переводчика и начальника пункта радиоразведки. На военной службе оставался до 1946 года, а завершил её в звании лейтенанта в одной из частей Бобруйской крепости.

В Бобруйске Островский снимал комнату у Сориной Эти Моисеевны, вдовы фронтовика, воспитывавшей двоих сыновей и дочь. Довольно скоро он женился на ней и взял на себя заботы о детях. Фактически, принял на свои плечи колоссальный труд, – поступок, безусловно, благородного человека. В 1947 году в браке родилась дочь Людмила. Мы не случайно обратились к обстоятельствам чужой жизни. Этот и многие другие факты характеризуют Островского, как человека с большим сердцем, отдававшего себя служению ближним. Подвижником он был и в общественной жизни, активно и бескорыстно занимался организационной работой в художественной среде.

Чтобы понять действие человека, необходимо оценивать время и обстоятельства, в которых оно совершено. Что такое 1946 год в жизни нашей страны? Разруха, карточная система, неустроенность, много одиноких женщин и видимый недостаток мужчин. Островскому 35 лет, он молод и полон сил, офицер, военный переводчик, да ещё и художник. Блестящий набор. Приведённые сопоставления помогают понять человечность и самоотверженность его поступка. Мы выделяем это действие Островского как, возможно, самое большое и важное из всего, что он совершил в своей жизни и учитываем при выстраивании его образа художника.

В 1946 году, после демобилизации, в поисках работы Островский обратился в областной отдел искусств Бобруйска, куда и был принят в качестве художника. В те годы государство активно занималось восстановлением и поддержкой творческих союзов, в том числе, практически сразу  после войны была начата работа по созданию областных организаций Союза советских художников (ССХ) БССР для активизации художественной жизни в регионах. С 20 сентября 1944 года Бобруйск стал областным центром, а примерно с 1946 года процесс основания областной организации ССХ БССР стартовал и у нас. Организационной работой занимался Островский. В начале апреля 1948 г. в Минске прошёл II съезд ССХ БССР. Островский принял участие в его работе и даже выступал в прениях с рассказом о состоянии дел в художественной среде Бобруйской области. Его примерно десятиминутный доклад есть в стенограмме съезда.

Уже 21 апреля 1948 года в газете «Савецкая Радзіма» появилась заметка «Таварыства мастакоў вобласці». В ней сообщается о собрании художников областного центра, на котором Островский рассказал о работе II Всебелорусского съезда ССХ и подготовке белорусских художников к празднованию 30-летия основания Белорусской республики. Собрание постановило учредить «Товарищество художников Бобруйской области», было определено правление. Единогласно председателем правления «Товарищества…» избран Островский.

В ближайшие несколько лет в художественной жизни Бобруйска были реализованы важные начинания, свидетельствующие об активном её развитии. В начале марта 1950 года, в результате совместной работы организации художников Бобруйской области и отдела облисполкома по делам искусств в Бобруйске на базе Гарнизонного Дома офицеров открылись художественно-производственные мастерские. Началась работа по объединению художников в единый коллектив, состоялось основание центра по изготовлению необходимой в больших количествах агитационной продукции. Не все художники согласились работать в мастерских, однако большинство членов «Товарищества…» и в их числе Островский, на многие годы связали свою жизнь с ними.

Отдельная сторона деятельности Островского и организации художников – Бобруйские областные выставки изобразительного и декоративно-прикладного искусства. 1-ую выставку бобруйские художники смогли провести в 1951 году к празднику Октябрьской революции. Известно, что поддержку областным организациям ССХ в организации выставок оказывало правление Союза художников. Бобруйской организации помогал известный живописец Е.Тихонович. Сведений о выставке очень мало. В ней приняли участие четырнадцать художников, при этом озвучены имена только части из них. Островский занимался организационной работой, а в экспозиции представлен не был.

Уже в следующем 1952 году прошла 2-ая выставка. О ней информации больше, даже была опубликована большая статья Островского в областной газете «Савецкая Радзіма», в которой он рассказывает не только о выставке, но и о разных делах и проблемах областной организации ССХ. Однако о себе автор скромно умалчивает. После упразднения 8 января 1954 года Бобруйской области, бобруйские художники вошли в Могилёвскую областную организацию ССХ БССР.

В индивидуальном творчестве в послевоенный период Островский работал, по большей части, в рамках соцреализма. Из-за необходимости обеспечивать жизнь большой семьи, творческая работа оказалась не на первом месте, на неё просто не хватало времени. В выставках художник участвовал, но обычно небольшим количеством произведений. В 1949 году Островский работал методистом по вопросам ИЗО в Бобруйском областном Доме народного творчества и занимался отбором и доставкой произведений бобруйских художников и ремесленников в Минск для участия в республиканской выставке. В результате на выставке Республиканского Дома народного творчества оказались и два масляных портрета женщин-ударниц, написанные Островским: «Портрет Героя Социалистического Труда Рудницкой Н.К.», звеньевой колхоза им. В. Куйбышева Бобруйского р-на Бобруйской обл., и «Портрет знатной колхозницы Говоровской А.А.», работницы того же звена (оба 1949 г.). После выставки портреты были переданы Государственной художественной галерее БССР. В обоих обращает внимание нацеленность автора на отражение определённых черт характера, особенно это заметно в «Портрете Рудницкой». Героиня труда представлена почти фронтально, использован мягкий боковой свет, а моделирование лица осуществлено за счёт нюансов изменения тона. Обращает на себя внимание красивая форма головы с заострённым подбородком, вытянутый тип в целом привлекательного с правильными чертами, но, притом, довольно жёсткого, почти мужского, волевого лица. Причёска героини сделана под влиянием популярных в те годы фильмов с Ритой Хейворт и, понятно, специально для этого случая. В портрете художник передаёт напряжённость модели, непривычной к подобному вниманию. Несколько застывшими изображены глаза, а плотно сжатые губы говорят об упрямом характере. В аналогичной манере написан и «Портрет Говоровской», разве что заметнее лепка лица героини неприкрытыми мазками. Оба характерных портрета содержат видимое влияние «сурового стиля», – автором сделан акцент на черты персонажей, которые помогали им совершать трудовые достижения.

Одна из картин Островского, «Первомайское утро», упоминается в публикации о подготовке Могилёвской областной выставки 1954 года. По обрывочным сведениям известно, что работа относится к бытовому жанру и изображает сборы первоклассницы-дочери на Первомайскую демонстрацию.

В 1955 году была написана картина «Вступление Советской армии в Бобруйск» (находится в Бобруйском краеведческом музее). Источником сюжета послужило фото 1944 года с продвигающимися по горящему городу советскими солдатами. А в 1956 году Островским завершено живописное полотно «Первокласница». Дочь Людмила становится героиней ряда его произведений, которые представляют особенный интерес при изучении творчества художника. Изображение близкого, дорогого человека – это всегда присутствие живого чувства, важная эстетическая составляющая, привносящая в картины художественный компонент.

Островский участвует во многих выставках того периода: в Бобруйске, Могилёве и Минске, – и даже попадает под журналистскую критику за отсутствие работ идейного содержания. Мы понимаем, что на выставках показывались пейзажи, натюрморты, картины бытового жанра, – то, что Островский писал в выходные дни для себя и что теперь даёт нам наиболее содержательное представление о нём как о художнике.

В Бобруйском краеведческом музее хранится живописное произведение Островского «В школьной мастерской» (1960). В техническом отношении работа хороша. Мы понимаем, что автор воспользовался фотоснимком урока. Это помогло сохранить естественность происходящего. В сюжетном плане картина воспринимается как кусочек той, советской жизни и в центре композиции тринадцатилетняя дочь Людмила.

Часть работ, переданных в фонд Бобруйского художественного музея, стилистически относятся к соцреализму. Общей живописной чертой выделяется доминирование холодных полутонов синего, зелёного, светло-серого. В 1970-е годы написаны серия этюдов и эскизов к картине под рабочим названием «Теплотрасса». Ещё в 1978 году художник продолжал работу над вариантами строительства теплотрассы с экскаваторами и сварщиками. Выскажем предположение, что Островский намеревался участвовать в республиканской выставке, а производственная тема в те годы давала основание на это рассчитывать. При этом художник использует свои новые наработки в живописной технике, соединяя таким образом трудно сочетаемые элементы: объективизм соцреализма с субъективизмом модерниста. В любом случае эксперимент – это всегда интересно. Тогда же в 1977 году создаёт и серию этюдов к композиции «Стихи», где автору позируют дочь и внучка.

У художника, работающего в рамках соцреализма, его собственная личность если как-то и проявляется в произведениях, то незначительно, – остаётся в тени ярко изображаемой действительности. Доминирующее же значение приобретает живописная техника и идейно-смысловой язык символов, с помощью которых воплощаются персонажи (вожди и герои) и сюжеты (их трудовые и боевые свершения). Для художника же подобное творчество имеет опосредованное значение, поскольку с персонажами и их историями у него нет чувственной связи, нет личных, оставивших след воспоминаний. В искусстве такую форму деятельности классики эстетики и современные философы относят скорее к ремесленной работе, нежели к художественному творчеству. И именно с этим была связана основная деятельность Островского как художника, поскольку прошла в художественно-производственных мастерских Бобруйска, где он, будучи кормильцем большой семьи, был занят созданием разнообразной наглядной агитации, как то плакаты, транспаранты, росписи, портреты ударников пятилеток… Труд, позволявший заработать на жизнь, однако немного дававший в творческом отношении.

Мы не случайно достаточно подробно представили ряд известных нам ранних произведений Островского, написанных в разных формах реализма и занимавших своё определённое место в его творчестве. Однако нашей целью являются другие картины художника, написанные в несколько иной технике и отражающие иные ценности совсем «другого» Островского, к сожалению, мало для нас известного, которого мы открываем для себя и стремимся представить посетителям выставки.

Художественное творчество, особенно современное, тесно связано с индивидуальным видением художником предметов и явлений мира, отражением в произведениях личного эстетического опыта и оригинальных идей. В техническом же отношении живопись не обязательно должна быть реалистической и следовать за натурой. Всё перечисленное оказывается для художника базисом при формировании своего оригинального изобразительного языка, что является основой модернизма как художественного стиля.

И здесь нравственная позиция автора и его духовные качества приобретают ключевое значение. Художник всегда незримо присутствует в своих произведениях, оцениваемых с самых разных позиций, в том числе, насколько он интересен как человек, и не только с точки зрения интеллекта, но более с моральных позиций. А нравственный, душевно щедрый человек всегда интересен для окружающих и прежде всего тем, что поневоле становится для них камертоном. Формат статьи не позволяет пускаться в обстоятельные рассуждения, несмотря на важность приведённых утверждений. Без сомнения, Островский – человек с большим сердцем и мы отмечаем это обстоятельство, как значимое в оценке внутренне присущей художнику творческой потенции.

Островский работал в рамках одного стиля, а параллельно, в свободное от основной работы время, вырабатывал совсем другую манеру. В одних произведениях в основе метода характерные черты соцреализма, в других – субъективизм модерниста. В первом случае мы наблюдаем типичный для стиля узкий объективизм творчества, выделяющий героику войны и труда. Во втором – среди ярких красок выплёскиваются на холсты частички личности автора. В них через творчество получает отражение его внутренний мир, проявляется специфическое мышление колориста посредством красок, открывается доступ к маленькому потаённому идеальному миру творца. Это работа для себя и новая живописная техника смогла получить более основательное развитие только, когда художник стал пенсионером.

Итак, параллельно с работой в рамках соцреализма, Островский создаёт натюрморты и пейзажи, вызывающие ассоциации с экспериментами Сезанна, с которым в технике есть некоторое сходство в работе широким мазком, но не более. В его работах нет типичной для манеры великого француза лепки формы и стремления удалить из неё всё, кроме самой этой формы. Рассматривая этюды, мы понимает, что художник экспериментировал. Кроме Сезанна изучал и копировал работы раннего Кандинского и Матисса, вырабатывал свой изобразительный язык, язык линии, мазка и цвета. У Островского картины полны жизни, света и оптимизма, именно в них находит отражение его мир, который хорошо знали родные и друзья, но который нечасто и только ближе к концу жизни, стал выплёскиваться на холсты. В семье художника, в фондах Бобруйского краеведческого музея и среди картин, переданных Бобруйскому художественному музею, есть красивые натюрморты из цветов и фруктов, наполненные солнцем пейзажи, – произведения, раскрывающие результаты его творческих поисков.

Несомненно, что в семье художника любили цветы и яркие, вызывающе красивые букеты, дополненные не менее привлекательными фруктами, просто «призывали» переносить их на холст. Натюрморт – располагающий жанр для живописца: не нужно думать о смыслах, а можно целиком предаться живописи ради самой живописи. У Островского потрясающе красивые натюрморты, которые условно можно разделить на две различающиеся по стилистике группы. Некоторые, наиболее ранние, написаны в классической манере, с использованием светотени, в устоявшихся традициях. В семье художника сохраняются два цветочных натюрморта «Букет астр» и «Осенний букет». Оба созданы в 1961 году и свидетельствуют о хорошей реалистической школе, приобретённой Островским в результате десятилетий трудов.

В более поздних натюрмортах очевидно влияние стилистики модернизма, – это живопись света, в них нет тени, пастельные тона безраздельно доминируют на холстах. У нас есть возможность сопоставить только работы с большой разницей по времени создания: с одной стороны реалистическая манера упомянутых произведений 1961 года, с другой – почти сложившийся модернистский язык в работе 1970 года «Тюльпаны, сирень и мандарины». Композиция, без сомнения, один из живописных экспериментов Островского. Натюрморт выполнен в этюдной манере. Автор формирует объёмы направленным широким мазком, использует чистые тона, полутонами синего, зелёного и фиолетового даны тени. Работа не завершена, однако вполне ясно, что в авторском замысле была наполненность светом и пастельной мягкостью. От старой манеры сохраняется только доминирование холодных тонов, типичное для всей живописи Островского.

«Натюрморт с белой вазой» – законченная работа в новой манере. В ней заметно влияние натюрмортов Сезанна: художник пленяется формой каждого предмета, игрой цвета, бликов и рефлексов, переходящих с поверхности полированной столешницы на стенки графина и ваз из синего стекла с фиолетовым оттенком. Преобладание холодного поддерживает бирюзовый фон стены. Яркие цветы и тёплые по основным тонам фрукты контрастируют с синевой ваз и рефлексов от них на белой скатерти.

Влияние модернистских особенностей на сложение манеры Островского в пейзажной живописи проявляется уже в 1960-е годы. В этом нет ничего удивительного – сказывается московское образование. Пейзажисты с хорошей школой часто ограничивались намеченной композицией, обозначением планов пространства, колористическим решением через пятна и, в общем-то, останавливались, не занимались проработкой деталей, считая, что сказано достаточно. В этом ощутимо влияние современных западных школ живописи, для которых подобный лаконизм был типичным. Схожие свойства заметны и во многих пейзажах Островского. Некоторые из них наполнены воздухом, например – «Осень» (1960-е гг.), другие написаны пастозно («К осени», нач. 1960-х гг.), с использованием открытых тонов. Временами художник экспериментирует, иногда следует за настроением. Выстроив пейзажи в хронологическом порядке, можно видеть, как проявляются черты индивидуального изобразительного языка, складываются цветовые, выделяющиеся в картинах Островского соотношения активного жёлтого с белым и доминирующими во многих пейзажах оттенками зелёного и синего. Если в натюрмортах художник использует активный красный, то в пейзажах чаще обращается к более спокойным охристым тонам. Но главным становится, даже не настроение, а скорее внутреннее состояние и через его посредство получает отражение то, как художник воспринимает окружающий мир, который для Островского пронизан светом и яркими красками. Пример тому, – наполненное синевой и маревом жаркого дня, «Голубое озеро» со сливающимися небом и водой.

Пейзаж «Лесная опушка» (1975) из фондов НХМ написан в стилистике, близкой пейзажам Кандинского, густыми мощными направленными мазками холодных тонов зелёного, синего, фиолетового и жёлтого с оттенком окисляющейся бронзы. Широкими проталинами между ними положена золотистая охра. Подобный колорит не типичен для Островского, как и пробы писать совершенно воздушные пейзажи в стилистике раннего Малевича. Очень скоро художник находит свой тон и свой язык, находит где-то посредине, выводя некое своё среднее «колористическое», – определяющим цветовой гаммы становится не настроение, а скорее внутреннее состояние и через его посредство получает отражение то, как художник воспринимает окружающий мир, который для Островского напоен светом и яркими красками.

Привлекает не только яркостью, но и ясностью живописного языка одна из последних и лучших работ Островского, «Сосны. Жёлтая дорога». Глядя на обилие в ней солнца, воздуха, на золотящийся песок, придающий оттенки синего сосновой иглице, невольно вспоминаешь высказывание древнегреческого философа Антисфена: «Счастливо прожил тот, кто умер счастливым». Пейзаж «Сосны. Жёлтая дорога», несомненно, написал счастливый человек.

Обращаться к судьбе и творчеству Островского оказалось на удивление интересно и поучительно, несмотря на то, что художник сравнительно немного занимался непосредственно творчеством и, в общем-то, не успел реализоваться. Тем не менее, его судьба показательна, прежде всего, поступками, которые по плечу далеко не каждому, и добрым нравом, что получило отражение в творчестве, определило выразительную составляющую его манеры. Ничуть не преуменьшая значение изобразительности реалистического искусства, всё же сложение индивидуального художественного языка, а именно на этом пути находился Островский, является безусловным достоинством живописца, творческим обстоятельством, вызывающим к нему и его внутреннему миру неподдельный интерес.

Выставка живописи Островского в Бобруйском художественном музее – это не только сохранение памяти о художнике, но, что немаловажно,  свежие впечатления от картин, новые мысли о его творчестве, общение с множеством людей, хорошо знавших живописца. Из воспоминаний близких образ художника получил дополнительные интересные черты. Как оказалось, Островский был увлечённым шахматистом и не только с удовольствием играл, но и на протяжении жизни с азартом решал шахматные задачи, которые в те годы в большом количестве печатались в периодике. Много и с увлечением читал, мог поделиться суждением о прочитанном. К слову, его настольной книгой был «Дон Кихот» Сервантеса. Замечательные интеллектуальные дополнения к эстетическому образу художника.

«Мне пожить ещё лет десять, и я стал бы художником». Эти слова Островского слышали несколько человек, а Ефим Гейкер даже включил их в статью о нём в БЖ в 1996 году. Они искренни и многое говорят об Островском. На пенсии, когда появилось время для творчества, у него заметно стала складываться узнаваемая индивидуальная манера, отражающая не в первую очередь сходство предмета с изображением, а скорее чувственное восприятие художником окружающего мира в целом: и отсюда выделяющаяся яркость, феерия света и хорошего настроения. В этом и находят видимое проявление особенности личности, и получила выражение светлая душа Абрама Сендеровича Островского, художника и человека.

Геннадий БЛАГУТИН,
старший научный сотрудник
Бобруйского художественного музея

Абрам Сендерович Островский. Фото специально подготовлено для выставки художницей Еленой Никифоровой.  Островский А.С.  Портрет Героя соцтруда Н.К. Рудницкой. 1949. Х.м. 48х35,7. НХМ Островский А.С. Портрет А.А. Говоровской, знатной колхозницы. 1949. Х.м. 49,7х34,3. НХМ Островский А.С. Вступление Совецкой армии в Бобруйск. 1955. Х.м. 60х85. БКМ Островский А.С. В школьной мастерской. 1960. Х.м.  88х120. БКМ Островский А.С. Букет астр. 1961. Х.м. 60х66. Соб.семьи Островский А.С. Тюльпаны, сирень, мандарины. 1970. Х.м. 49х48,5. БХМ Островский А.С. Натюрморт с белой вазой. 1976-77. Х.м. 81х64. Соб.семьи Островский А.С. Память. 1975. Х.м. 76,2х94,6. БХМ Островский А.С. Городская окраина. 1977. Х.м. 70х65. Соб.семьи Островский А.С. Сосны. Желтая дорога. 1978. Х.м. 75х105. БХМ Островский А.С. Теплотрасса (вариант). 1978. Х.м. 129,5х82. БХМ Островский А.С. Окно. 1979. Х.м. 91х66. Соб.семьи Островский А.С. 1970-е гг. Х.м. 72х66. Соб. С.Абрамова