Поиск по сайту журнала:

 

Михаил и Люба Яблочники. 1984 год.Я хочу рассказать об одном из самых близких и дорогих мне людей – о моей двоюродной сестре Любови Марковне Яблочник (урожденной Розиной). И, конечно, не потому, что она моя родственница, а по той причине, что она – первая женщина в бывшем Советском Союзе, получившая в составе группы из 4-х человек золотую медаль Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) ООН.


Думаю, что очень немногие наши читатели вообще слышали об этой организации. Поэтому вначале коротко о ней.
ВОИС является старейшей международной организацией в области охраны интеллектуальной собственности. Фактически она образовалась в 1893 году, а в 1974 году стала специализированным учреждением ООН. Штаб-квартира ВОИС находится в Женеве (Швейцария). В настоящее время членами ВОИС являются 193 государства.
Согласно договору между ООН и ВОИС, в сферу ответственности последней входит принятие соответствующих мер по содействию творческой интеллектуальной деятельности и облегчению передачи развивающимся странам технологии, относящейся к промышленной собственности, в целях ускорения экономического, социального и культурного развития.

Родилась Любочка (так я называл её всю жизнь) в небольшом городке Бежица Брянской области в 1928 году. После окончания Московского химико-технологического института мясной промышленности в 1951 году в течение двух лет отработала ветеринарным врачом в Красноярском крае. После возвращения в Москву четыре года была младшим научным сотрудником научно-исследовательского института препаратов против полиомиелита. В 1960-1963 годах – инженер-микробиолог на московском салициловом заводе.
В 1953 году Любочка вышла замуж за техника-строителя Михаила Яблочника, который спустя несколько лет завершил учёбу в вузе по специальности «Промышленное и гражданское строительство».

Об этом человеке – отдельный рассказ. Сейчас же скажу о нём всего несколько слов. В апреле 1998 года, уже находясь в США, Михаил Борисович получил благодарственное письмо от всемирно известного кинорежиссёра, обладателя трёх «Оскаров» Стивена Спилберга. За что? Об этом прочитаете ниже.

А пока вернёмся к дальнейшему рассказу о моей сестре. В 34 года, уже будучи матерью двоих детей, Л.М. Яблочник решила заняться наукой. С этой целью она прошла полный курс микробиологии на одноименной кафедре 1-го Московского мединститута, а в 1963 году поступила в аспирантуру Всероссийского научно-исследовательского института экспериментальной ветеринарии (ВИЭВ) – в лабораторию экологии и антибиотиков, что определило основное направление её научной деятельности – изучение микозов (болезни, вызываемой паразитическими грибами) сельскохозяйственных животных.
Перед аспиранткой Яблочник была поставлена задача: изучить иммунитет при трихофитии (стригущем лишае) крупного рогатого скота. Проведённые Любой исследования на группе подопытных животных показали, что переболевшие и вылеченные животные после повторного заражения не заболевали. Было доказано существование иммунитета при заболеваниях, вызываемых микроскопическими грибами, а значит и возможность создания вакцины против стригущего лишая крупного рогатого скота.

В 1969 году впервые в мировой практике была разработана противогрибковая вакцина, которая получила название препарат ТФ-130. В дальнейшем жидкий препарат был высушен (вакцина ЛТФ-130), что значительно увеличило срок его хранения, а затем и усовершенствован.

В результате иммунизации крупного рогатого скота вакциной ЛТФ-130 в Советском Союзе за период с 1968 по 1987 год количество заболевших животных сократилось более чем в 100 раз, и вспышки заболеваний практически прекратились.

В конце 1973 года Яблочник, ставшая к тому времени кандидатом биологических наук, переходит во Всесоюзный государственный научно-контрольный институт (ВГНКИ) на должность старшего научного сотрудника лаборатории антибиотиков. Свою научную деятельность она закончила в этом институте в 1992 году.
К тому моменту она была автором 4-х патентов, 3-х авторских свидетельств и более 20-ти статей, опубликованных в журнале «Ветеринария», бюллетенях ВИЭВ и в сборниках научных трудов ВГНКИ.

Работа советских учёных, создавших вакцину ЛТФ-130, получила высокую оценку как в стране (Государственная премия -1973), так и за рубежом. Вакцины ТФ-130 и ЛТФ-1З0 были запатентованы во многих странах мира. Особенно следует выделить, как я уже писал в начале статьи, золотую медаль «За выдающиеся изобретения, направленные на благо человечества» ВОИС ООН, которую создатели вакцины ЛТФ-130 (А.Х. Саркисов, Л.М. Яблочник, С.В. Петрович, Л.И.Никифоров) получили в 1983 году. Обладателей такой награды в мире меньше, чем нобелевских лауреатов. А Любовь Марковна стала первой женщиной-учёным из Советского Союза, получившей эту награду. Добавлю, что в 1991 году она была награждена также золотой медалью лауреата ВДНХ СССР.

После создания вакцины её закупили практически все страны мира, где есть крупный рогатый скот. Приведу один пример. Но прежде скажу, что всякий раз, когда я прилетал в Москву из Душанбе по служебным или спортивным делам (это было примерно 4-5 раз в году), я останавливался (за редким исключением) в Перово, где в двух небольших двухкомнатных квартирках (одна под одной) жили Любочка с мужем и двумя детьми – Ириной и Борисом, и её родная сестра Раечка с сыном Аркадием. Ночевал я периодически то на 2-м, то на 3-м этаже.

Помню в один прекрасный день утром (я был в квартире Яблочник), когда Люба и Миша ушли на работу, раздался телефонный звонок. Звонили из Госкомитета по науке и технике при Совете Министров СССР. Спросили Любовь Марковну. Я представился и сказал, что она на работе. Меня попросили передать ей, чтобы она зашла в ГКНТ за …гонораром. Оказалось, что когда какая-либо страна покупала патент на приобретение вакцины, её создатели получали денежное вознаграждение. В этот раз вакцину закупила Канада, заплатив 1 миллион долларов, а Любочка получила …350(!) советских рублей.

И ещё одна интересная история, связанная с этим изобретением. В начале 1991 года в Норвегии, уже выпускавшей к тому времени вакцину, неожиданно испортилась линия по её производству. Норвежцы прислали письмо, в котором просили Л.М. Яблочник приехать и оказать им помощь. Несмотря на то, что Любочка была членом партии, КГБ не дал ей разрешение на выезд.
Вскоре после этого на имя генсека КПСС М.С. Горбачёва пришло личное письмо от короля Норвегии Харальда-V с просьбой разрешить госпоже Яблочник выезд в эту страну. Горбачёв дал согласие, и Любочка поехала в Осло. Она пробыла там неделю, провела большую работу и сделала всё в лучшем виде. Об этом свидетельствует и большое число подарков, которыми благодарные норвежцы одарили советскую гостью. Я в это время приехал в Москву из Минска, где судил свой последний чемпионат СССР по настольному теннису. Один из подарков, который мне вручила Любочка, – шикарный шерстяной свитер – я и сегодня, спустя 30 лет, одеваю в холодные денверские дни.

А теперь ещё об одной стороне жизни моей дорогой сестрёнки. Я уже и не помню, когда Любочка начала писать стихи. Причём писала в основном для детей. Её творения печатались в «Пионерской правде», в детских журналах. И всю жизнь она хотела выпустить книгу своих стихов. Её мечта осуществилась уже в США, куда семья Яблочник переехала в декабре 1993 года. К 80-летию Любочки мы с её двумя внуками Александром и Матвеем (дети дочери Ирины) решили выпустить книгу её стихов на двух языках – русском и английском. Рисунок на обложке сделала жена сына именинницы Анна, а рисунки внутри книги – старшая дочь нашей общей племянницы, талантливой поэтессы Анны Азориной (она живёт в Германии) Валерия, живущая ныне в Израиле.

8 декабря 2008 года (я прилетел в Нью-Йорк) в «садике» для пенсионеров, куда ходили Люба и Миша, отмечали её юбилей. И в эти часы туда привезли весь тираж книги «Зоопарк и другие истории» Любови Яблочник. Автор книги была тронута до слёз. Хочу привести всего одно небольшое стихотворение из этого издания.

Кошечкины тапочки

Носят все зимой сапожки,
Только нет сапог у кошки.
Жалко стало Саше кошку,
Подарить решил сапожки.

Киска быстро убегает,
Хвостик под столом мелькает,
«Кисонька, одень галошки,
Ты промочишь свои ножки!»

Та мяукает в ответ,
Отвечает Саше: «Нет.
Подари мне лучше тапки,
В них теплее будет лапкам».

Любовь Марковна ушла из жизни в сентябре 2013 года, не дожив трёх месяцев до 85 лет. А закончить свой рассказ об этом дорогом для меня человеке я хочу словами Н.Г. Чернышевсого: «Природа-мать, когда б таких людей ты иногда б не посылала миру, заглохла б нива жизни!»

А теперь – рассказ о её муже – Михаиле Борисовиче Яблочнике.
Но прежде – ответ на вопрос: причём здесь американский кинорежиссер с одесскими корнями Стивен Спилберг и его письмо?
Я думаю, что подавляющее большинство наших читателей прекрасно помнят вышедший на широкий экран в 1993 году его потрясающий фильм «Список Шиндлера», который принёс Спилбергу все мыслимые награды.
В то же время эта кинолента не была для него главным трудом о судьбе евреев в годы Второй мировой войны. Фильм оказался лишь видимой верхушкой айсберга – уникального видеоархива интервью с жертвами Холокоста, созданного по инициативе Спилберга группой энтузиастов.
Больше всего его интересовала мало исследованная история восточноевропейского еврейства. То, что происходило в годы оккупации на Украине, в Белоруссии и в Молдавии. Для этого нужны были свидетельства тех, кто находился на захваченных немцами территориях: выжил в гетто, в трудовых лагерях, концлагерях, и тех немногих, что оказались здесь вроде бы на свободе, которой и врагу не пожелаешь, но всё же выжили в неимоверно тяжёлых условиях. Среди последних был и наш герой – Михаил Яблочник.
Холокост на иврите называется «Шоа», поэтому архив, созданный Спилбергом в 1994 году, получил название «ShoahFoundation». Он обратился во множество стран к евреям, и его горячо поддержали. Было собрано достаточно много денег, и были приглашены журналисты, чтобы брать интервью у людей, ставших жертвами Холокоста.
Видеоинтервью кто-то пытался показывать, кто-то прятал в стол. Спилберг передал копии в музей «Яд ва-Шем» в Иерусалиме. Прямого доступа к ним нет, но учёные и специалисты могут их изучать.
Архив имеет неоценимое значение. Потому что до сих пор определённые круги пытаются деконструировать Холокост: утверждают, что не было газовых камер, занизить число погибших. Хотя мы уже понимаем, что их было гораздо больше, чем 6 миллионов. Европа, да и Америка, пальцем не пошевелили, чтобы спасти евреев.
Марк Твен говорил: «Каждая нация ненавидит другую, но все вместе они ненавидят евреев». О событиях Второй мировой нужно хранить память, иначе всё снова повторится. Мы видим, как сегодня вновь поднимается новая волна антисемитизма. В США рисуют свастики на дверях профессоров-евреев.

…Михаил Яблочник родился 2 мая 1927 года в городе Бердичеве Житомирской области Украины.

22 июня нападение немецко-фашистских захватчиков прервало мирную жизнь населения города. Заботясь о дальнейшей судьбе промышленных предприятий, власть в то же время практически ничего не делала для организации эвакуации мирного населения города. Несмотря на это, до прихода немцев около трети еврейского населения успели убежать. Одновременно в город прибывали тысячи беженцев с запада страны, которые практически не получали даже минимальной помощи.

Среди этих беженцев преобладали еврейские семьи, которые до начала войны жили в Польше. Они бежали оттуда в Западную Украину в сентябре 1939 года после вторжения Германии в Польшу. Они не по рассказам знали, что несёт немецкая оккупация еврейскому населению. На идиш, на ломаном русском или украинском языке они предупреждали: «Герман – зверь! Евреев он не пощадит!»
В первые же дни войны в Бердичеве, как и по всей стране, была срочно проведена мобилизация в Красную Армию всех, подлежащих призыву. Среди них был отец Михаила – Барух (Борис) и старший брат Александр. Их дальнейшая судьба неизвестна: с войны они не вернулись. До конца первого месяца войны город покинули примерно до 10 тысяч жителей, большинство из которых составляли еврейские семьи.
А 7 июля в 7 часов вечера на улицах города появились первые немецкие танки.
На следующий день Бердичев был полностью оккупирован немецко-фашистскими войсками. Город заполнялся гитлеровцами, которые кричали из кузовов машин: «Judenkaput» (Евреям конец).

Вскоре для евреев было определено гетто, созданное в районе бердичевской бедноты возле городского рынка Ятки и прилегающих улиц Староместной, Муромской, Штейновской. С собой им разрешалось взять лишь одежду и бельё. Евреев поместили в старые лачуги по несколько семей в комнате. Покидать гетто разрешалось только для выхода на рынок для приобретения продуктов, но лишь после 6 часов вечера, когда на рынке уже практически не оставалось ни продавцов, ни продуктов.

К 22 августа 1941 года всё еврейское население Бердичева, находившееся в городе, было загнано в гетто. С момента захвата города и до конца августа оккупанты систематически осуществляли расстрелы евреев, схваченных в ходе облав, проводившихся вне территории гетто.

25 августа начались массовые расстрелы еврейского населения – были казнены 546 человек.

27 августа большую группу (около 2 тысяч человек) вывезли в район села Быстрики и там расстреляли.

28 августа гитлеровцы произвели расстрел евреев и военнопленных, пригнанных ими в Историко-мемориальный заповедник, – всего 960 человек.

В эти же дни на каторжные работы в Германию было вывезено около 12 тысяч жителей города.

4 сентября была проведена массовая акция расстрела еврейского населения, в результате которой оккупанты уничтожили 1303 жителя, среди них 876 женщин и детей.

5 сентября были казнены ещё 10656 человек.

Массовый расстрел узников Бердичевского гетто был проведён 15 сентября. Айнзацкоманда вместе со вспомогательной украинской полицией вывезли из гетто 18640 евреев и уничтожили их в районе хуторов Романовка и Шлемарка. Обречённых гнали большими партиями, а немощных свозили многотонными машинами к местам казни. Группы по 30-50 человек пригнали к заранее выкопанным ямам, они отдавали все ценности и деньги офицеру, а затем им пускали пулю в затылочную часть головы. Обессиленных больных и стариков, которые не могли передвигаться, родные несли к месту казни на одеялах, простынях и носилках. После расстрела верхний слой земли долго шевелился, а на следующий день вся поверхность засыпанных землёй ям была красная от человеческой крови. Чтобы заглушить крики и плач обречённых, во время расстрела, весь день над местами казни кружили четыре немецких самолёта. Спастись от расправы удалось лишь единицам. Среди них оказался и 14-летний Миша Яблочник. Вот что он вспоминал: «Меня повели на расстрел вместе с мамой и бабушкой. От каждой из многочисленных групп людей отбирали по три человека, которых отводили к месту расстрела. Постоянно строчили пулемёты, автоматы… Крики, плач… Когда в нашей группе оставалось человек девять, я неожиданно для себя обратился к полицаю и говорю: «У меня есть золото. Если вы меня отпустите, я отдам его вам». На самом деле у меня ничего не было. Просто это были первые пришедшие в голову слова. Видимо, полицая заинтересовало это золото, и он согласился. Там была высокая трава, и я скрылся в ней. Затем полз ещё довольно долго, чтобы меня не увидели. А когда понял, что я далеко, поднялся на ноги и бросился бежать. Вскоре я оказался в старом доме, где жила моя тётя. Она была очень хорошей портнихой, и её укрывал полицай. Там я прожил около трёх месяцев».
Вернемся, однако, ещё ненадолго в Бердичев. Трагедия, произошедшая здесь в сентябре 1941 года, когда погибло более 30 тысяч евреев, стала массовым геноцидом еврейского населения, осуществленным гитлеровцами в Европе и Советском Союзе (следующим стало массовое уничтожение евреев в Бабьем Яру под Киевом). Немецко-фашистские оккупанты вместе с физическим убийством евреев также разрушили все синагоги Бердичева – Белопольскую, Загребельную, Немировскую, Ново – и Староместные. От Хоральной синагоги города остались лишь стены.

Всего в годы оккупации в Бердичеве от рук фашистских палачей и их пособников погибло 38536 евреев. После освобождения города 5 января 1944 года здесь оставалось в живых 15 евреев.
16 сентября 2001 года (в 60-ю годовщину начала массовых расстрелов в Бердичеве) рядом с памятным местом, где находилось еврейское гетто, была
установлена памятная стела «Праведникам народов мира». Этот памятник является первым в Украине и в странах бывшего СССР.

…В один из дней хозяин квартиры, где скрывался Миша, сказал: «Завтра ожидается облава, и тебе надо уходить». Мальчик пошёл в детский дом, и его туда взяли. Однако через две недели дочь директора детдома сообщила, что завтра заберут всех «обрезанных» мальчиков, то есть евреев. И Миша вместе с ещё одним мальчиком ушли и стали ходить по деревням, где их иногда немного подкармливали. Потом они разошлись в разные стороны и договорились черездва дня встретиться, но его младший товарищ, которому было всего 12 лет, уже не пришёл.

Михаил ещё долго ходил из деревни в деревню, пока в одной из них, в которой проживали беженцы из Польши, его не приютил пожилой поляк. Вдвоём им было легче жить, и Миша пробыл там несколько месяцев. Потом вновь довольно долго бродил по деревням, а в конце 1943 года за три дня прошагал около 150-ти километров и дошёл до Киева. К этому моменту город уже был освобождён.
Я писал эти строки и думал: «Как долго человек практически вне человеческих условиях может оставаться человеком?» Тем более, если этот человек ещё достаточно мал. Ведь наш юный герой прожил в тяжелейших условиях более двух лет.

Из Киева Миша собирался поехать в Москву, где, как он знал, жила его вторая тётя. Но у него не было её адреса. К тому же поезда из столицы Украины ещё в Москву не ходили. А из Харькова ходили. Каким-то невероятным образом он добрался до Харькова, а оттуда, спрятавшись в ящик из-под угля, доехал до столицы страны. Когда мальчик выбрался из поезда, у него был такой вид, что его тут же задержали милиционеры – тем более, что у него не было никаких документов. Его отправили в спецприемник, где находились дети-уголовники. Однако через несколько дней тех из них, за которыми не числилось никаких преступлений, решили отправить в суворовское училище. Детей было так много, что они едва влезли в вагон метро. А Миша Яблочник умудрился сесть в другой вагон, и на первой же остановке выскочил и убежал.
Переночевав где-то на вокзале, он на утро пошёл в ближайший адресный стол, чтобы разыскать тётю. Там подтвердили, что она жила в Москве, но потом переехала в Ташкент. Совершенно расстроенный мальчик вышел на улицу и пошёл, куда глаза глядят. Через некоторое время он вдруг услышал разговор двух женщин на идиш. Миша подошёл к ним, и со слезами на глазах рассказал о своей истории. И случилось чудо! Оказалось, что разыскиваемая им тётя Аня живёт рядом с этими женщинами. Так наш мальчик попал в семью тёти. Жили очень бедно: она сама, две дочери и племянник – все в одной комнате. Иногда они получали небольшую помощь от синагоги.

И наш герой решил написать письмо… И.В. Сталину. Недели через две к ним пришли работники райисполкома и немного помогли.

А в 1948 году новоявленный москвич поступил в строительный техникум Моссовета. После его окончания он поработал в этой области несколько лет, а в 1955 году стал студентом Московского инженерно-строительного института имени В.В. Куйбышева. Однако диплом об его окончании он получил лишь в …1971 году, то есть спустя 16 лет. Дело в том, что по завершении учёбы он не смог сдать экзамен по …научному коммунизму. Что называется, и смех, и грех.

Это, однако, не помешало ему стать отличным инженером-строителем. Михаил Борисович строил Дворец съездов, гостиницу «Россия», спорткомплекс «Лужники». В 1971 году он сдавал ряд домов, предназначенных для жилья руководителей партии. В приёмной комиссии оказался один человек, с которым Михаил вместе учился в вузе. Он и помог Яблочнику решить вопрос с получением диплома.
В конечном итоге наш герой оказался единственным в Москве беспартийным евреем, который занимал высокий пост главного инженера одного из крупнейших в столице строительных управлений.

Как я уже писал, семья Яблочник переехала в Соединенные Штаты в конце 1993 года. А уже в следующем году Михаил Борисович, как бывший узник гетто, стал ежемесячно получать из Германии компенсацию за перенесённые страдания.

Спустя ещё четыре года, в марте 1998 года, к нему обратились из фонда Спилберга с просьбой дать интервью о его жизни в захваченном немцами Бердичеве. Михаил Борисович дал согласие, и 14 марта к нему пришлижурналистка и кинооператор. В конечном итоге разговор продолжался пять часов.

В конце апреля того же года наш герой получил то самое письмо от С. Спилберга, которое я упомянул в начале статьи.

27 августа 2005 года Михаил Борисович скончался в возрасте 78 лет. И он, и его жена похоронены на кладбище «River-Side» в штате Нью-Джерси.

Добрая память о них навсегда останется в моём сердце.

Борис РОЗИН

Михаил и Люба Яблочники. 1984 год.  Михаил Яблочник, 1951 год. исьмо из Фонда Спилберга. Любовь Яблочник. Обложка книги Любови Яблочник.