Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?
Евгений Евтушенко
9 января 2022 года ушла из жизни Метелица Валентина Филипповна, простая белорусская женщина, родившаяся в 1932 году в деревне Городок Молодечненского района Минской области.
Её жизнь неразрывно связана с историей этого места. Самое трагичное время – годы Великой Отечественной войны, именно тогда маленькой девочке было суждено пережить страх потери близких друзей, попытаться понять ужас уничтожения мирных людей в оккупации, столкнуться с лишениями. Трагедия этих событий не изменила любящее сердце женщины, но заставила её делиться воспоминаниями, бережно сохраняя в памяти эпизоды кровавого времени, чтобы современность никогда не смогла повторить их снова.
Со всех сторон света к ней приезжали люди, чтобы найти родных, записать интервью, просто послушать.
Мы собрали воспоминания о Валентине Филипповне, чтобы поделиться с вами о ней, воздать дань памяти этой простой и необыкновенной женщине.
Олег Метелица, сын Валентины Филипповны
Время течёт незаметно. Изо дня в день, от события к событию. И только когда уходит из жизни родной и близкий человек, время останавливается. И ты чувствуешь боль потери. И остро ощущаешь быстротечность времени и безвозвратность.
С уходом родителей уходит целая эпоха. Мама прожила в Городке почти все 90 лет своей жизни. За это время пришли и ушли совсем разные уклады, порядки и правительства: польское, советское, оккупационное немецкое, опять советское, теперь белорусское. Возможно, желание понять и найти своё постоянство в таком изменчивом мире, и стало истоком непостижимой жизненной мудрости моих родителей, которой я не перестаю удивляться даже в свои 60 лет.
В нынешнее время многие родители (включая и меня) читают детям книжки о необычных, часто несуществующих мирах, хоббитах и других волшебных созданиях. А мы в детстве долгими зимними вечерами собирались там, где теплее, возле простой деревенской печки, и мама нам рассказывала о том, каким был раньше наш родной Городок. Об озере между валами древнего замка, где летом любили купаться дети, и которое уничтожили немцы, чтобы выловить всю водившуюся там рыбу. О еврейской девушке, застреленной полицаем только за то, что она шла по тротуару, где евреям ходить запрещалось. О партизанах, погибших в нескольких безуспешных попытках штурма хорошо укрепленного гитлеровского гарнизона. О том, как тайком передавала молоко в еврейское гетто. О том, как после ухода немцев, вооружённые бандиты жгли Городок и пытались сжечь мамин дом, а бабушка с младшей маминой сестрой на руках не побоялась встать между ними и домом.
Я чувствовал свою сопричастность к событиям, ведь многие действующие лица этих рассказов были родственниками, соседями, родителями моих школьных друзей.
Пронзительно больно, когда уходит мама. Уходит вместе со всем, что когда-то пережила она, и что вместе с ней пережил я. Уходит часть моего мира, часть меня самого.
Остается память. Память сильнее времени. Мама, очень многим хорошим, что есть во мне, я обязан тебе. Я всё помню. Надеюсь, что я передам и память о тебе, и твою любовь, и немножко твоей мудрости своим детям, а они передадут своим.
Ли Чеген (Корея)
В больнице в Беларуси умерла мама моего друга, Олега Метелицы, Валентина Филипповна. Я познакомился с ней три года назад, когда был в Беларуси. Мы вместе готовили завтрак и вели замечательные разговоры о жизни. Она говорила только по-белорусски, но со мной пыталась говорить по-русски. Я надеялся снова встретиться с ней в этом году в Минске, но COVID разрушил мою мечту. Прощай, Валентина Филипповна. Мы будем скучать по тебе.
Климова Кира Филипповна, младшая сестра
Очень тяжело писать о родном и близком человеке, моей сестре Валечке, в прошедшем времени. Для меня она останется в памяти как светлый, добрый человек, заботливая мама, вырастившая и воспитавшая таких замечательных детей. С большой теплотой вспоминаю её. В то тяжёлое время, когда умерла наша мама, я ощущала тепло, заботу и поддержку своей старшей сестрички. Мы редко виделись, живя в разных городах, но я с радостью вспоминаю эти встречи.
У моей сестрички были золотые руки. Руки, рождавшие красоту. Валечка искусно вышивала, творя изумительные панно. Вот коврик на стене: на нём мельница, небольшой пруд с лебедями, клумбы возле живописного домика. Вот картина с изображённой Снегурочкой. Вот много-много маленьких подушечек с разбросанными по ткани цветами: маками, ирисами, незабудками… Вязала восхитительно. Детские узорные варежки, связанные ею во время последнего приезда в Ригу, мы до сих пор храним как память.
Валечка любила природу, любила цветы. Я всегда восхищалась её садовыми композициями. Особенно были красивы розы, которые она высаживала из черенков. Мы даже смеялись, говоря, что если она воткнет в землю палку, то та обязательно прорастет и зацветёт.
Моя сестра была мудрой, доброй, и в то же время сильной женщиной, несмотря на все испытания, которые были в её жизни. Светлая память о ней останется в наших сердцах.
Ирина Метелица, дочь Валентины Филипповны
Помню, когда-то в детстве родители подарили мне волшебную трубу: смотришь в окошечко, поворачиваешь и видишь небывалой красоты, как мне тогда казалось, картинки радужных цветов. Тогда я мечтала, что жизнь обязательно будет такой же красочной и весёлой и ничего страшного со мной не может случиться, пока рядом такие надёжные папа, мама, старшие братья. Жизнь – калейдоскоп… Поворачиваю и вижу молодую маму: она делает мне такую потрясающую прическу (ни у кого такой в школе не было) – два вьющихся хвостика. Каждый вечер перед сном в волосы вплетались тряпочки-жгутики, на них было не очень удобно спать, но мама говорила, что девочка должна быть очень красивой, и я терпела. Ещё один оборот – мамин завтрак. Горячие блины и яичница. Не было ничего вкуснее на свете, и никто так не умел печь блины, как мама.
Время шло – и девочка взрослела, а мама старела. Она пыталась научить меня жить и стойко выдерживать жизненные обиды. «Мальчики должны быть умными, а девочки – сильными и стойкими», – теперь говорила она. Мама сама была сильной, очень сильной.
У неё всегда было замечательное чувство юмора. А чувство сопричастности к своей земле и её истории мы впитывали с детства на маминых рассказах. Ни одна книга не сравнится с ними. Многие вечера я и моя дочь слушали её рассказы и засиживались до утра. Мама никогда не была равнодушной.
В доме всегда были люди. Они приезжали к маме, чтобы выслушать её истории. Она уставала, но всегда была готова говорить снова и снова. У неё было много друзей с разных сторон света. И всё же это был простая белорусская женщина. Несмотря на то, какая бы камера её ни снимала, она всегда была сама собой: хлебосольная, готовая поделиться тем малым, что у неё было. Даже таксисты всегда уезжали от неё с букетом цветов.
Нет больше моей волшебной трубы, она где-то затерялась в детстве, и я не могу повернуть её и увидеть маму молодой, весёлой и очень красивой. Её образ останется навсегда лишь в моём сердце. А ведь оно стало таким большим, благодаря маме.
Воспоминания Алексея Жаховца о Валентине Филипповне
Знаю Валентину Филипповну с раннего детства. Сначала как бабушку Любы, с которой играл в детстве, потом, когда в Городке началось возрождение исторической памяти, я познакомился с Валентиной Филипповной с другой стороны.
Валентина Филипповна стала для меня проводником в прошлое Городка – и давность ушедших лет стала оживать для меня. До этого я никогда не общался со свидетелями и старожилами, которые помнят Городок таким, каким он был раньше…
Метелица Валентина Филипповна родилась в 1932 году, почти всю жизнь прожила в Городке. Детство было обычное, как и у всех детей в то время, но очень быстро стало меняться. В то время Городок входил в состав Польши. Валентина Филипповна рассказывала, как дружила с соседским еврейским мальчиком Хаимом, как угощала его салом, а он её мацой. Валентину Филипповну очень веселил тот факт, что еврейские соседи-родители запрещали своим детям есть сало, хотя те его очень любили. 17 сентября 1939 года Советские войска вступили на территорию Западной Беларуси, и девочка Валя стала жить в другой стране – СССР.
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Германские войска уже утром третьего дня заняли Городок. Девочке Вале было всего 8 лет, когда она стала свидетелем начала трагических событий в истории Городка и его жителей. Она рассказывала, что на рыночную площадь согнали всё население, они стояли там очень долго, были отделены еврейские жители от других. Толпа стала возмущаться от усталости, голода и жажды, началось открытое недовольство, но выстрел в толпу быстро его прекратил, замертво упал один из жителей Городка. Наверное, именно тогда Валентина Филипповна узнала страшное слово – смерть. С этого дня и все последующие годы войны ей пришлось пережить то, что не каждый взрослый выдержит.
Валентина Филипповна вспоминала о том, в каких условиях приходилось жить её еврейским соседям: им запрещалось ходить по тротуарам, только по дороге, по которой гнали скот, запрещено собираться больше трёх, все должны были носить отметки с жёлтыми звёздами. Когда Валентине Филипповне было 9 лет, было организовано гетто по улице Раковской, начиналось оно от двух синагог и заканчивалось у поворота дороги при выезде деревни. Гетто было обтянуто колючей проволокой. По воспоминаниям, особо гетто не охранялось, евреи спокойно могли его покинуть, но этого не делали, так как знали, что их семьям может грозить опасность и даже смерть. Мать Валентины собирала продукты питания и молоко, чтобы девочка относила их своим соседям-евреям Хаве и Шлейме Шапиро и их сыну Хаиму, с которым дружила. Валентина жила по улице Воложинской, и чтобы пройти к гетто, ей нужно было миновать полицейский участок, возле которого был ДОТ. Благодаря этим воспоминаниям, мне позже удалось идентифицировать фотографии Городка, которые были сделаны во время оккупации. Эти снимки хранятся в частной коллекции в Японии. Валентина рассказывала, что она очень боялась ходить к гетто, её пугали комендант Кригер и немецкие овчарки, но мать отправляла именно её, так как она не вызывала подозрений.
11 июля 1942 года в Городке произошла масштабная трагедия. На рассвете прибыли подразделения СД из Красного и стали выгонять евреев из гетто. На площади около синагоги были отобраны трудоспособные узники для работы в Красном, а другую часть, среди которых были больные, старики, женщины и дети отвели в сторону. Позже всех погрузили по машинам и начали вывозить из Городка. Часть машин отправилась в Красное, а остальные повернули в сторону урочища Понятовщина. Узники, которых везли в Красное, поняли, что остальных везут на казнь и закричали им, чтобы те прыгали с машин и спасались бегством. Люди стали спрыгивать с машин на ходу, их преследовали солдаты и открыли огонь, большинство погибло, но часть из них спаслась. После этого машины отправились к месту казни, где была убита и сожжена в сарае нетрудоспособная часть еврейского населения Городка. Конечно же, Валентина этого не видела, так как родители не выпускали в тот день детей из дома, но она видела последствия этой карательной операции… В гетто остались те, кто не смог, не захотел уходить, а также те, кто скрывался в тайниках. Некоторые покинули гетто ночью, остальных убили. Валентина видела, как выносили тела убитых и сбрасывали в яму за синагогой. В её память врезался момент, когда набросили верёвку на шею уже мёртвого раввина и тащили по земле к остальным.
Погром удалось пережить Хаве и Шлейме, а вот сына Хаима они не смогли спасти, этого Валентина не могла понять и не могла простить своим соседям. После войны они встретились в Радошковичах, но Валентина не смогла с ними говорить, да и, видимо, не было слов, была только боль.
Валентина Филипповна также вспоминала, как над Городком пролетал подбитый самолёт, она очень боялась, что он упадёт на местечко. Также она рассказывала, что её отец был грамотным и работал у немцев на складе, там он проделывал махинации с документами (выписывал аусвайсы партизанам), за что был позже арестован фашистами.
События тех лет прошли через её душу. Когда началось восстановление истории Городка, Валентина Филипповна дома бережно отобрала фотографии и принесла их в музей, чтобы я сделал копии. С руководителем музея Татьяной Васильевной Смолик они составили карту, кто и где жил в годы войны, по памяти.
Когда я встречал Валентину Филипповну в Городке, то обязательно заводил с ней беседу, заходил в гости и делился своими исследованиями. Иногда мы даже спорили с Валентиной Филипповной о событиях или каких-то местах, что было и как было, она всё внимательно выслушивала и где-то даже соглашалась.
Валентина Филипповна запомнится мне скромной, спокойной, доброй и отзывчивой бабушкой…
Лина Цивина, художник керамист, член союза мастеров Беларуси
Ушла из этой жизни Валентина Филипповна Метелица. Этого уже, конечно, не вернёшь...
Похоронили...
Но не даёт покоя мысль: что нам, оставшимся здесь, можно сделать для её светлой памяти? Светлой памяти этой удивительной женщины, так много оставившей добрых дел за собой.
Я, наверное, напишу о том, кем для меня была Валентина Филипповна. В наши непростые времена она соединяла в себе те редкостные качества, которые пронесла через всю жизнь. Это справедливость, честность по отношению к себе и окружавшим её людям, удивительная житейская мудрость и жизнелюбие. Мне, человеку, случайно поселившемуся в Городке 16 лет назад, она была мамой. Мамой, заменившей мою, ушедшую незадолго до моего знакомства с нею. Валентина Филипповна ласково называла меня дачушкой. И столько тепла исходило от этого слова, что всё в душе переворачивалась порой... Всё время встаёт перед глазами картина, как она крестит меня, уходящую от неё после очередной встречи...
Природный ум, мудрость человека, многое повидавшего за свою длинную жизнь, жажда её, интерес и небезразличие ко всему, что ей было дорого. Трудолюбие и ещё Это...
Теперь об Этом подробнее. В историческом прошлом Городок – это еврейское местечко. Валентина Филипповна ещё застала то время, когда здесь основное население составляли евреи. К сожалению, с культурой памяти в её историческом аспекте в разные времена было по-разному. Но именно ей, простой жительнице Городка, до этого было дело. Многие годы она и её муж-фронтовик, после войны бывший председателем сельского совета, стучали во все двери, не давая забыть ужасную трагедию уничтожения практически всего еврейского населения Городка в июле 1942 года.
Я очень благодарна судьбе, что многие годы общалась с Валентиной Филипповной, что жизнь дала мне удивительный шанс иметь такого друга и быть иногда хоть чем-нибудь полезной для неё.
Любила, люблю, буду всегда любить и помнить.
Ирина Савелова
Когда у человека не враждуют разум и сердце, тогда в его взгляде можно увидеть свет, который придаёт этому взгляду спокойствие и уверенность в чистоте своей души. Всмотревшись в портрет юной девушки, можно почувствовать внутреннюю теплоту, ясность душевную и прочувствованное ещё в детстве желание жить в радости с миром и самим собой.
Таким удивительным, ясным, разумным, душевно чистым человеком была Валентина Филипповна. Наверное, одним из важнейших отличий её от многих было умение видеть сердцем и смотреть на мир не с одной стороны, не с одной, собственной, точки зрения, а желание осознать мир со многих сторон и найти в череде множества событий и образов наиболее точно отражающую её внутреннюю сущность картину мира, которая, вбирая в себя многие, помогала бы найти правильное решение в сложнейших жизненных ситуациях и затруднениях.
Однажды Валентина Филипповна удивительным образом смогла продемонстрировать своё умение. Ей был задан вопрос: «А как же выглядела жизнь в Городке, – это то местечко в Беларуси, где Валентина Филипповна родилась и прожила всю свою жизнь, – когда было так, что жизнь казалась или была радостной?» Валентина Филипповна, почти не раздумывая, ответила: «Прекрасная жизнь была в Городке до тридцать девятого года, она была наполнена людьми и событиями. Люди работали, ходили в гости, то, что не умел делать один, мог сделать другой. Люди были нужны друг другу. Я могу рассказать один эпизод, – продолжала Валентина Филипповна, – моя сестра захотела сделать мне праздник, подарить куклу. Для этого, в отличие от предыдущей жизни, ей пришлось выстоять огромную очередь в единственном оставшемся магазине, и эта кукла навсегда вместо праздника осталась ощущением огромной очереди». Так закончила свой рассказ о жизни в Городке мудрая Валентина Филипповна.
Светлана Цивина
Валентину Филипповну мне довелось увидеть только раз. Тогда, летом 2019-го, ещё до Covida, приехала к сестре на хутор погостить. Приехала из Израиля, слышала об этой женщине немало. О том, как они с моей сестрой нашли друг друга в Городке.
«Люди не должны об этом забывать, это несправедливо!» – говорила Филипповна. И они стали восстанавливать справедливость, довоенную историю Городка. Историю о кипевшей там жизни, которая внезапно оборвалась войной…
В те времена девочка Валя не хотела принимать несправедливость: рискуя жизнью, носила в гетто своему другу детства еду, чтобы тот не умер от голода. А потом – расстрел еврейского гетто, где он погиб.
От своей сестры слышала я и о том, что у Филипповны непростая судьба, ведь она потеряла сына...
Увидев Валентину Филипповну, я поняла, что эта женщина не сломлена ударами судьбы, что свою любовь она щедро отдаёт людям.
В хате у Филипповны было убрано. Сама она была светлая, лучистая, статная, от природы красивая. На столе было что выпить и закусить. Но она посетовала: «Что ж вы раньше не сказали? Вот пришли внезапно. Я бы больше приготовила на стол». Чувствовалась, что она смущена моим приходом. Слово за слово, мы разговорились и прониклись взаимной симпатией. Потом пошли на её участок, послушали её планы, где и что она хочет посадить. И неважно о чём мы говорили, важно, что чувствовали. Я уходила оттуда наполненная позитивом. Так бывает, когда встречаешься с человеком со светлой душой и большим сердцем. Так бывает, когда встречаешься с Личностью.
Татьяна Шумель
Валянціна Піліпаўна не аднойчы з’яўлялася госцяй у Гарадоцкай базавай школе. Заўсёды з радасцю і энтузіязмам мела зносіны не толькі з навучэнцамі, але і з педагогамі. Любую тэму магла падтрымаць Валянціна Піліпаўна, але найбольш, канечне, усім было цікава пачуць пра падзеі Вялікай Айчыннай вайны ў Гарадку, таму што В.П. Мяцеліца з’яўлялася сведкам таго, што тут адбывалася.
З дапамогай шматлікіх успамінаў Валянціны Піліпаўны нам удалося аднавіць падзеі таго часу: як і калі немцы прыйшлі ў Гарадок, як стваралі яўрэйскае гета, каралі бязвінных людзей. Таксама В.П. Мяцеліца распавядала гісторыю выратавання сям’і Шапіра. Жанчына з болеем успамінала гібель таварыша сваіх дзіцячых гульняў Хаіма Шапіра.
На сустрэчах са школьнікамі Валянціна Піліпаўна вучыла дзяцей –вучыла прыкладамі ўласнага лёсу. “Зразумець і ацаніць сучаснае жыццё, можна толькі параўнаўшы яго з мінулым”, – не раз паўтарала наша госця.
Сваёй маральнай жыццёвай пазіцыяй яна заўсёды была там, дзе ўсяго цяжэй, усяго больш патрэбна. І пры гэтым яна валодала рэдкім дарам аптымізму, умела радавацца жыццю насуперак яго неўладкаванасці.
Для настаўнікаў і навучэнцаў школы яна заўсёды была прыкладам. Яна належала да тыпу людзей, пра якіх кажуць: “Чалавек з гарачым сэрцам”. Будзем разам захоўваць памяць пра цудоўнага чалавека!
Ирина Савелова
Нічога плахога нікому не нада рабіць
Память – это то, что отличает человека от других живых сущностей. Память, сохраняющая в сознании человека и радость, и горе, сопровождающая его жизнь, делает человека ответственным за свои действия, наделяет человека самосознанием.
Каждый человек в своей жизни ищет своё главное дело, ту самую главную мысль, которая наполняет его жизнь смыслом. Для кого-то это вспахать поле, растить хлеб, для кого-то родить детей, кому-то очень важно, чтобы эти дети продолжали его дело, кто-то желает построить дом, кто-то посадить дерево. И не очень много людей задумывается, для чего им это нужно и как они это будут делать.
Поколение людей, прошедших войну, особенно на территориях, которые были оккупированы, глубже чувствует разницу между «сделать людям хорошо» и «сделать людям плохо», разницу между жизнью и смертью.
Валентина Филипповна, родившаяся в Городке, еврейском местечке под белорусским городом Молодечно, обладала удивительной способностью сохранять ясность мысли до конца своей жизни. Её повествование о своей жизни и о жизни Городка, в котором она прожила всю жизнь, было мудро и естественно. Её взгляд на мир и на людей отличался человеколюбием в силу того, что вмещал в себе великое множество: проявление ненависти и любви, на которые способен человек, доброго, и злого, свойственных природе человека. Её сознание смогло удержать и понять то прекрасное и страшное, что пришлось пережить ей, маленькому ребёнку, её сверстникам, её родителям в предвоенное время, во время войны и в послевоенное время, когда каждый, включая детей, делал свой выбор, и, в соответствии с этим выбором, позволял себе воспоминания, чтобы другие, следующие поколения понимали тот ужас, которым является война, или старался стереть из своей памяти всё, что будило его совесть. В воспоминаниях Валентины Филипповны звучит важнейшая мысль, которая должна помочь другим людям сохранять во всех обстоятельствах человеческое достоинство: «Нічога плахога нікому не нада рабіць». Для того, чтобы достойно жить и спокойно умереть каждый человек может использовать эту простую формулу, находясь в ситуации выбора.
