Да будет благословенна память их!
14, 26 и 31 августа 1941 года в Минске немцы производили облавы на мужчин. Расстреливались мужчины призывного возраста. Во время первой облавы было убито 800 человек.
Конечная цель немцев была понятна – полное уничтожение евреев и «окончательное решение еврейского вопроса», как говорилось в их циркулярах. А вот целью первых погромов было пока что уничтожение нетрудоспособного населения гетто. Всех, кто мог держать лопату или кайло в руках, мыть туалеты или разгребать завалы, каждый день уводили за колючую проволоку на принудительные работы. В бараках, комнатушках оставались немощные, старики и больные.
Минск был оккупирован 28 июня 1941 года. А уже 1 июля оккупационные власти объявили о проведении контрибуции. В Минске евреи составляли около 40% населения, примерно 57 тысяч человек.
Дань, которую должны были уплатить в первый же день белорусские евреи, была огромной: 2 миллиона советских рублей, 10 килограммов золота, 200 килограммов серебра. Это было только начало. Потом немцы ещё дважды накладывали контрибуции, правда, "урожай" был практически пустой. Но ободрав людей до нитки, немцы не успокоились. Во исполнение "решения еврейского вопроса" они отгородили часть территории на восточной окраине Минска и сделать там гетто.
Большое гетто, охватывающее 39 улиц и переулков, примыкающих к Юбилейной площади, было расположено неподалеку от еврейского кладбища. Туда фашисты согнали 80 тысяч человек – евреев из Минска и близлежащих сёл и небольших городов. Малое гетто располагалось возле радиозавода. Третий участок – Зондергетто, специальная зона для евреев, прибывающих из западных стран, главным образом Германии и Австрии.
Жителям не еврейской национальности приказали немедленно покинуть территории "жидовского квартала".
Создали специальный орган, состоящий из евреев – юденрат. Он ничего не решал, но отвечал за сбор контрибуции, строгий учёт всех евреев в городе и другие вопросы. За малейшее неповиновение или невыполнение приказов участь членов юденрата была такая же, как и остальных евреев – расстрел.
Евреев селили по нескольку семей в одну комнату. Дом, в котором до войны жили 70 человек, заполнялся 250-ю. Примерная площадь на одного человека составляла всего 1,2 – 1,5 метра, не считая детей. На детей нетрудоспособного возраста площадь вообще не полагалась.
Вся резервация была огорожена колючей проволокой. По периметру стояли вышки с автоматчиками. Существовало только два пропускных пункта для входа на территорию гетто.
Евреям запрещалось покидать территорию гетто самовольно, запрещалось ходить без опознавательных жёлтых меток, запрещалось обменивать вещи на еду с лицами нееврейской национальности, запрещалось носить меховые вещи или обменивать мех на еду, запрещалось ходить по тротуарам, заходить в общественные места.
Нельзя было здороваться со знакомыми нееврейской национальности. Если еврей на улице встречал немца, он за 15 метров должен был снять головной убор. В гетто была запрещена любая торговля. При попытке обмена вещей через проволочные заграждения нещадно расстреливали виновных, как евреев, так и русских. Никакой пропаганды немцы в гетто не вели. Запрещены были все печатные издания, даже немецкие. Тех, у кого находили газеты или книги, расстреливали на месте.
Немцы постоянно практиковали в городе облавы с собаками. И если у кого-то находили спрятавшихся евреев, то всю семью здесь же расстреливали.
– Уже в августе 41-го нацисты в Минске вплотную занялись еврейским вопросом, – восстанавливает хронологию событий историк Сергей Тукало.
Комендант гетто Ридер с помощниками Готтенбахом и Бенецке издевались над узниками, травили их собаками, кололи штыками и кинжалами. Причём Готтенбах под музыку провозглашал тосты за уничтожение евреев и лично расстреливал заключённых.
Почти каждую неделю в гетто были облавы. К каждой акции выкапывали рвы, куда загоняли узников – там их хладнокровно убивали. Порой людей хватали на улицах и вывозили в неизвестном направлении. Часто в гетто случалось по несколько ночных разбойных налётов на квартиры, где жителей убивали семьями.
Известны случаи, когда нацисты отбирали у женщин грудничков и малолетних детей, хватали их за ножки и на глазах матерей били головой о камень, бросая тела в яму, – пишет историк.
Население гетто было разделено на две группы: группа интеллигенции и группа рабочих. Начиная со 2 июля 1941 года, интеллигенцию расстреливали ежедневно от 10 до 100 человек.
Большой погром, приуроченный к празднику, и в связи с нехваткой места для расселения европейских евреев, прошёл 7 ноября 1941 года. Немцы при участии украинских, польских и литовских отрядов окружили участок гетто, и заставили всех евреев, в том числе стариков, женщин и детей, выйти на улицу. Немцы "любили и старались" организовывать большие погромы к советским или еврейским праздникам. Они заставили евреев построиться в колонны и пройти по центральной и Юбилейной площади гетто, как на демонстрации. Эти колонны сразу после "парада" были вывезены на машинах в Тучинку, других погнали туда. Так погибли первые 12 тысяч евреев. Всё происходило в деревне Тучинка, в глиняных карьерах на территории трёх старых кирпичных заводов. Там на окраине Минска, за время существования гетто, было расстреляно более 30 тысяч евреев.
Второй большой погром, в связи со срочной подготовкой места для расселения европейских евреев,("sonderghetto"), был 20 ноября 1941 года, в котором погибло 20 тысяч евреев.
В Минске, в овраге Нижнего города, который позже стал известен как “Яма”, во время погрома 2 – 3 марта 1942 года было убито около 5000 евреев из Минского гетто.
Фрида РЕЙЗМАН, председатель Минского благотворительного общественного объединения “Гильф”, поделилась личными воспоминаниями:
“Я – бывшая малолетняя узница Минского гетто. Мне было неполных 6 лет. Я помню всё, что было в гетто, оно живёт во мне всю мою жизнь. Я помню погромы, узников, их лица. Помню реку крови, которая текла по улице после погрома. От страха у меня отключалось сознание”.
“ИЕ ЗИХРАМ БАРУХ!”
Да будет благословенна память их!
Владимир РАКША,
архивариус
