Любая война – это цунами. Война, которую начали немцы в 1939 году, стала катастрофой целого мира. Когда она накрыла Советский Союз, мне было 4 года. В пору таких глобальных событий, несущих страшные беды людям, дети взрослеют неимоверно быстро. В октябре 1941 году мы покинули Москву по приказу Госсударственного комитета обороны эвакуировать всех женщин с детьми из столицы – враг был рядом и готовился пройти по Красной площади. Не вышло...

В пять лет я уже знал, какие травы можно есть и где их найти, а какие ядовиты. Тогда же Господь прислал мне первые строчки стихов, которые записывала мама и вкладывала в посылки, которые из Дюртюлей в Башкирии шли на фронт с адресом такого рода: "Незнакомому бойцу артиллеристу". Я думаю, что носки, варежки, киссеты из тыла становились бойцам дороже от наших искренних чувств и слов.
Всю жизнь тема войны не отпускает меня в стихах, рассказах, повестях, романах и пьесах – во всех жанрах, в которых я работаю.
Сегодняшняя подборка не случайна. Опять кому-то неймётся. Их плохо учили в школе, их ничему не научила история. Их может отрезвить только катастрофа собственной страны. Их совесть молчит, если не отрафировалась...

НЕЗВЕСТНЫЕ СОЛДАТЫ ОБРЕЛИ БЫЛЫЕ ИМЕНА

Время ни увидеть, ни потрогать,
Дважды не прожить и не пройти,
Но свои у памяти дороги,
И свои у совести пути.

Где хранились лишь сражений даты,
Долго шла победная весна,
Мы хотим, чтоб неизвестные солдаты
Обрели былые имена.

Где их невручённые медали,
Где их боевые ордена?
Где их свадьбы, что всю жизнь невесты ждали,
Всё ты им вернуть должна, страна.

И вернёт земля нам всё, что было,
Нет порожних у войны страниц,
Мы хотим, чтоб нам она открыла
Миллионы нас спасавших лиц.

Где хранились лишь сражений даты,
Долго шла победная весна,
Мы хотим, чтоб неизвестные солдаты
Обрели былые имена.

Где их невручённые медали,
Где их боевые ордена?
Где их свадьбы, что всю жизнь невесты ждали,
Всё ты им вернуть должна, страна.

Не роса – над ними плачут травы,
И кроваво здесь заря красна,
И песок у каждой переправы
Чуть копни, а там уже война.

Где хранились лишь сражений даты,
Долго шла победная весна,
Мы хотим, чтоб неизвестные солдаты
Обрели былые имена.

Где их невручённые медали,
Где их боевые ордена?
Где их свадьбы, что всю жизнь невесты ждали,
Всё ты им вернуть должна, страна.

Кончилась война

Кончилась война вокруг кричали!
Неужели кончилась война?
Снова эшелоны на вокзале –
Толчея, медали, ордена....

Понизу на роликах клеки,
Поверху – на шатких костылях...
Вот она Великая навеки –
Город, захлебнувшийся в слезах.

И осталось, как легенда детство –
Не поверит, кто не пережил,
Но проверить можно – лишь вглядеться,
Как мы изо всех тянулись жил.

Навсегда полны кручины даты:
Сорок первый – сорок пятый год...
Не родился пусть ещё тогда ты,
Впреди тебя Победа ждёт!

И невольно каждою весною
Улетаю памятью назад,
Там делился радостью со мною,
Каждый возвратившийся солдат.

Эта наша вечная Победа,
Хватит нам на всех наверняка...
Ты прочуствуй сам и всем поведай,
Как она страшна и велика...

Песни военной поры

Песни военной поры,
Время голодного детства,
Тихие наши дворы.
Песни военной поры,
Петь мне вас и не напеться.

Песни военной поры.
Боя далёкого звуки.
В сердце моём с той поры
Песни военной поры
И гармонист однорукий.

Песни военной поры
Вы мои сёстры родные.
Старюсь я – вы не стары,
Песни военной поры –
Нашей души часовые!

Отец гордился, что он жив

Век равнодушен был и лжив,
А мы ему верны.
Отец гордился, что он жив,
Протопав две войны.

Других давно на свете нет,
В том нет его вины.
И вот, гордился он, что жив,
Протопав две войны.

Не генерал – простой солдат.
Судьбе своей назло,
Конечно, был тому он рад,
Что в жизни повезло.

Не выставлял своих наград
Он дома за стекло,
Ран не считал, а был он рад,
Что в жизни повезло.

И кто его бы ни просил,
Войну не вспоминал,
Он память всех в себе носил
И жил, хоть воевал.

Он громких слов не говорил,
И слёз не проливал,
А изо всех крепился сил,
Чтоб жить, хоть воевал.

А я хочу опять туда

А я хочу опять туда,
Где голода и холода,
Где бомб боятся поезда,
А сводок с фронта – провода,
Где у калитки ни следа,
И меж стропилами звезда...
Но будет мама молодая,
Какой она со мной всегда.

На сером рассвете

На сером рассвете
Пора грибника.
На сером рассвете
Приходит строка.
На сером рассвете
Ложится роса.
На сером рассвете
Иссякнет слеза.
На сером рассвете
Глухая пора.
На сером рассвете
Пора топора.
На сером рассвете
Похмелья стена.
На сером рассвете
Приходит война.

Их возраст сорок первый год

Они поднялись на рассвете
И шли, предвидя ту весну, –
За все грехи земли в ответе –
Сквозь небывалую войну.

Юнцы безусые шагали
Сперва назад, потом вперёд –
Их дни рожденья забывали,
Их возраст – сорок первый год.

И смотрят с фотографий дети,
Всех искупившие вину,
Но старше всех на белом свете
Они на целую войну.

Шинель

К чему такая канитель:
Кроить и лицевать...
Надену старую шинель –
На моду наплевать!

Она любой дохи теплей
И прибавляет сил,
Отец ведь был на фронте в ней,
Отец её носил.

Она почти что мне до пят,
И рукава длинны,
Но кто достанет из ребят
Шинель, шинель с войны!?.

Всё! Решено!
Я в ней иду.
Я в школу в ней пошёл
И самый лучший день в году
В шинели той провёл.

Но дружным был наш пятый класс –
Никто не отставал.
На утро не узнаешь нас:
В шинелях класс шагал.

По снегу полы волоча,
Мы гордо в школу шли,
Мы и подумать в этот час
О боли не могли.

А мы несли её с собой:
Не все шинель нашли,
У всех отцы ушли на бой –
Не все назад пришли.

Как много было вас в пальто,
Ребята...
кто же знал...
И больше, в класс идя, никто
Шинель не надевал.

Старый альбом

Снимки в бархате альбома...
Хоть себя бы тут узнать!
В страшный год рождённый... дома...
Голый... в сеточке кровать...

На коне, а вот в матроске,
Бескозырка, якоря,
На костюмчике полоски,
Ворот – синие моря...

Строй солдат... отец в пилотке,
И ни ромбов нет, ни шпал...
Как без листьев в день короткий
Лес осенний – весь опал...

Мать стоит. На ней ушанка,
Ватник, вытертый до швов,
И хибарка полустанка
Средь заброшенных снегов.

Жизнь, которой я не знаю,
Но приходит со страниц,
Чёрно-бело зазывая
В толчею застывших лиц.

В суете эвакуаций
И разбомбленных дорог
Как сумел он к нам добраться,
Бархат платья, как сберёг?!

На перронах не растоптан,
Не украден со стола,
На растопку не разодран
Ради капельки тепла...

Голос "ФЭДа" или "Лейки",
Глубина ушедших душ...
К нам, как путь узкоколейки,
Сквозь любую топь и глушь.

Сколько лиц я в нём не знаю,
Как же жил я, не спросив,
Кто такой и кто такая
Смотрят прямо в объектив?!

Не найти уже ответа –
Больше некого спросить!
Что теперь бумага эта
Будет в памяти носить?

Жизнь, кого ты пощадила?
Лики есть, а нет имён.
Будто братская могила
Старый в бархате альбом...