Первое упоминание о шпитале (госпитале) как специальном учреждении для опеки престарелых и бездомных жителей Минска относится к 1513 г. Позже, до конца XVIII в., открылось ещё несколько подобных учреждений. Они существовали при монастырях, основывались братствами и даже цехами. Содержались они преимущественно за счет благотворительности1.
Был такой шпиталь и у еврейской общины. По результатам проверки его Врачебной управой 3 марта 1818 г. минский полицмейстер докладывает2:
– Дом еврейский больничный по тесному в его настоящем месте положению и грязной улице, необходимо перенести в другое пространств от жилых домов и сухое место.
– Необходимы для него халаты, постельные принадлежности и др.
– Необходимо нанять мед.чиновника, еврея-фельдшера и 2-х сторожей, которые оказывали бы больным нужные услуги.
К сожалению, никаких других подробностей о положении пациентов этого госпиталя и о его конкретном местоположении нет.
5 мая 1819 г. его проверял инспектор врачебной управы г-н Грумбах3. Он счёл, что содержится госпиталь неисправно, в нечистоте и без разделения больных по роду болезней. Отмечено, что госпиталь содержится на суммы, поступающие по завещаниям евреев, на доходы от погребений и другие доходы (очевидно, в основном, пожертвования горожан).
Предлагается Губернскому Правлению проверить расходование средств, и пока еврейское общество не подберёт более удобный дом, существующий определить на 50 человек больных и на 25 человек богадельню.
Неизвестно, менялось ли в последующие шесть лет что-либо в положении госпиталя. 21 июля 1825 года Минский кагал ходатайствует перед Государем Императором о пожаловании денежной суммы для благоустройства здешнего еврейского госпиталя и богадельни, и об отдаче для сих заведений помещения казённого строения упразднённого острога. «Кагал же и еврейская община единодушно постановили из собственных своих средств ежегодно на вечные времена или пока необходима надобность будет, по раскладке с охотно согласившихся на это евреев собирать по 1500 р. ассигнациями и вносить посредством кагала в Приказ Общественного Призрения по 2000 р.»4. Здесь непонятно, то ли эти 2000 идут сверх полутора тысяч на нужды госпиталя, то ли Приказу остаются 500 р.
Дело двигалось достаточно неспешно. Только 30 сентября 1828 г. по предписанию министра внутренних дел за №1843 в г. Минске учреждаются Еврейская больница и богадельня. Из старого здания они переводятся в принадлежащий казне старый тюремный замок (острог) в Ляховском предместье5. Указано, что для управления этими заведениями каждые 3 года избираются из еврейского общества, с утверждением начальника губернии, два еврея под именем надзирателей, которые отчитываются Приказу общественного призрения в приходе и расходе средств.
Правда, и выбранное для больницы здание было не таким уж достойным. Как пишут Минские губернские ведомости № 21 от 1869 г., к 1825 г. Минский губернский острог совсем обветшал, поэтому для него и выстроили каменное здание, известное как «Пищаловский замок».
Впоследствии Минское еврейское общество выкупило этот участок. В переписи 1910 г. значится, что плац больницы находится в её собственности. Наверняка в последующие годы больница постепенно благоустраивалась. Так, минский купец 2-й гильдии Аарон Люрье (очевидно, все же Лурье) «за благотворительные поступки, неоднократно оказываемые на пользу Минской еврейской больнице» получил золотую медаль на Аннинской ленте в июне 1833 г.6.
Судя по тому, что в Указе Минского Губернского правления от 23 июня 1840 г.7 обсуждаются источники средств, необходимые для постройки богадельного дома при Минской еврейской больнице, и долги еврейского общества, возникшие по причине этого строительства, отдельное здание богадельни было выстроено примерно в 1841 г.
Каким оно было – неизвестно. Вряд ли до 1862 г. больница была каменной, т.к. в указе Минского Губернского Правления от 31 декабря 1861 г. Городской Думе предписывается отпустить из свободных коробочных сборов 4860 рублей на ПОСТРОЙКУ Минской Еврейской Больницы8.
Однако Дума, видимо, не очень торопилась с исполнением предписания. При обследовании больницы в феврале 1862 г. инспектор врачебной управы был очень недоволен её состоянием9. Здание её он определяет ветхим, баню – повредившейся. Отмечается недостаток в продовольствии и аптечных припасах. Больные лежат в своём белье прямо на соломе, прислуги явно недостаточно.
Всё это, по мнению инспектора, происходит по недосмотру надзирателей. Он предлагает Городской Думе обязать еврейское общество выбрать благонадёжных людей для надзора за больницей.
После рапорта инспектора 21 марта 1862 г. средства были отпущены, и Дума предписала Еврейскому обществу произвести выборы надзирателей. Очевидно, благонадежные люди нашлись, и в 1860-е годы на участке, принадлежащем минскому еврейскому обществу, по ул. Губернаторской, 52-54 (ныне ул. Ленина, 30) уже построены каменные здания. На генеральном плане расположения строений МЕБ от 2.09.1870 значатся каменные здания больницы и богадельни, деревянные – баня, контора больницы и флигель. Большая часть территории больницы занята под сад и огород10.
За этот период есть достаточно подробные сведения о Минской еврейской больнице – отчёт больницы за 1866 г.11 и статистические данные о ней за 1871–1876 годы12. Данные о тех сторонах жизни больницы, которые описаны в обоих документах, практически совпадают.
Итак, Минская еврейская общественная больница расположена в 1-й части г. Минска на конце Губернаторской улицы. Состоит в ведении Минского Еврейского общества под ведомством Минского Приказа Общественного Призрения. Существует с 1829 г.
Содержится на средства еврейского общества, отпускаемые из минского коробочного сбора, арендные деньги, получаемые с каменной торговой бани, чинш (Взнос бессрочного наследственного арендатора собственнику земли) с земель, принадлежащих больнице, добровольные пожертвования деньгами, и незначительная часть – получаемые за пользование некоторых больных.
Больница предназначена для лечения неимущих евреев, но не отказывает в принятии и христианам. Принимает пациентов с разными болезнями, кроме умалишенных. Почти все больные лечатся бесплатно, в редких случаях с более состоятельных взимается по 7 руб. 20 коп. в месяц. За рассматриваемый период больницей пользовались только мещане и солдаты.
Управляется больница избранными обществом и утверждёнными начальством 4-мя почётными надзирателями из купцов еврейского сословия
В штате числится 1 врач, 1 фельдшер, эконом, письмоводитель, из прислуги 6 мужчин, 4 женщины, кухарка, сторож и 3 прачки.
Больница учреждена на 65 кроватей, но в случае нужды больные принимаются сверх штата. Она располагается в собственном выстроенном еврейским обществом 2-этажном каменном доме. В первом этаже – 4 женские палаты, ванная и приёмные комнаты. 1 палата – для острых заболеваний, 1 – для хронических, 1 –для наружных болезней и 1 – для венерических. Высота комнат 5,5 аршин (1 аршин = 0,71 м), размер примерно одинаковый – 14х9 аршин.
Во втором этаже – 4 аналогичные мужские палаты, просторная, в 2 окна, операционная и запасная комната, высота помещений – та же.
В здании больницы коридорная система. Изразцовые печи топятся дровами. Освещение – керосином и свечами. Вентиляция – форточками в каждом окне и специальными вентиляционными постройками в стенах, выведенными в печные трубы.
В обоих этажах имеются тёплые отхожие места, которые в каждом этаже состоят из двух отделений: одного – для венерических больных, другого – для прочих.
Все палаты ежедневно 2 раза опрыскиваются 5% раствором карболовой кислоты, а в отхожие места 2 раза в неделю выливается дезинфекционная смесь из карболовой кислоты, фосфорнокислой извести и железного купороса.
Средняя температура зимой поддерживается на уровне 14-15 градусов.
За 1867 г. больницей пользовались 1769 человек, из которых выздоровело 1477.
Ординатором (врачом) больницы с 1863 по 1871 г. был Зевель Бейлин, окончивший медицинский факультет Московского университета. Среди болезней на тот момент первое место занимают «гастрические катаральные и ревматические горячки». Бейлин объясняет это бедностью больничного контингента – плохим питанием, тяжёлыми условиями работы и отсутствием соответствующей одежды, скученностью жилья. Ввиду скудности финансирования используются в основном дешёвые отечественные лекарства. Из методов тогдашнего лечения – в основном умеренные кровопускания, использование рвотного камня и разнообразных примочек. Очевидно, большую роль в лечении играли и куда лучшие, чем дома, условия пребывания в больнице.
Летом 1867 г. в Минске была эпидемия холеры, для таких больных было устроено специальное отделение. Поступило с холерой 252 чел., выздоровело 149.
Хирургическая операция за год была сделана всего одна – бывшим оператором Минского Врачебного отделения Михайловым – с успехом. Из 8 рожениц у одной было неправильное положение плода – поворот делал сам инспектор Врачебного отделения – с успехом. Т.е., как мы видим, «жесткого» разделения по национальностям в медицине г. Минска не наблюдалось. Ещё одно подтверждение тому – организация в 1910 г. при Обществе пособия бедным больным евреям ночных дежурств врачей для оказания помощи всему городскому населению без различия вероисповедания, на что Дума выделила Обществу субсидию 600 руб. в год13. Среднее содержание больницы за 1871 – 1876 гг. обходится в 5033 рублей в год.
Амбулаторных посетителей бывает в эти годы в среднем 10 человек в день. Всем по рецептам бесплатно отпускаются медикаменты, в среднем на 80 руб. в год.
При больнице с 1829 г. существует богадельня, содержание которой обходится в 1791 руб. в год. Она размещается в отдельном каменном здании на больничном дворе и рассчитана на 50 кроватей (две большие комнаты на 20 – 25 кроватей – для мужчин и женщин). В необходимых случаях призреваемые принимаются сверх штата. Кроме того, при богадельне содержатся дети-сироты.
Призреваются мещане и солдаты. Они принимаются по усмотрению надзирателей и эконома. Преимущественно это минские евреи – дряхлые, слепые, немые, неизлечимо больные, спокойные умопомешанные. Иногда принимаются и лица заехавшие. Все пользуются бесплатно.
При богадельне имеется прислуга – 1 мужчина и 1 женщина. На самих призреваемых никаких обязанностей не возлагается. Выписка из богадельни производится по воле призреваемых и по усмотрению надзирателей и эконома. Выписанные отправляются к желающим принять их. За 1871 – 1876 гг. выбыло по их желанию и к их родным 98 мужчин и 68 женщин.
В 1880-е годы на территории еврейской больницы велись строительные работы, в результате которых на больничном дворе площадью 2329 кв. саженей (1 сажень –213, 36 см) к 1889 г. появился уже целый комплекс зданий14.
Есть достаточно подробные сведения о том, что представляла собой больница в 1894 г.15. Число амбулаторных больных достигло 11638 человек. Оказывалась помощь на месте, а также отпускались лекарства на дом – бесплатно. Всего отпущено 18825 рецептов.
На больничном дворе расположены:
а) Богадельня. Мужская помещается в каменном доме, в середине которого имеется тёплый просторный коридор, а по его сторонам 4 большие палаты. Женская – в двух каменных одноэтажных и одном деревянном доме. Богадельня основана на 80 кроватей, но, в крайнем случае, принимаются и сверх штата.
б) Аптека, в которой приготовляются лекарства фельдшером под наблюдением врача.
в) Кухня, квартиры для эконома, старшего и младшего фельдшеров и служащих при больнице, цейхгауз, молитвенный дом, мертвецкая комната, баня, прачечная, сараи и ледники, фруктовый сад и палисадник.
г) Одноэтажный деревянный дом с 2-мя отделениями для острозаразных больных (в основном, для детей) с пристройкой из 3-х комнат и коридора на случай появления холерной эпидемии.
д) Родильное отделение для бедных рожениц – деревянный дом с 4-мя комнатами и просторным светлым коридором, выстроенный в 1890 г. на собственный счёт минским купцом Моисеем Поляком в память его жены Цины.
До 1890 года больница снабжалась водой из реки Свислочь и имеющихся во дворе 2-х заборных колодцев. В 1890 г. проведён городской водопровод.
Расход на содержание одного больного составил 15 руб. 15 коп. в месяц, в богадельне – 8 руб. 79 коп.
В ежедневный рацион больных из средств больницы входило по 2 фунта хлеба (1 фунт = 426 г), либо, видимо, в зависимости от заболевания, булки в разном количестве (до 1 фунта) и хлеб, полфунта говядины или курица (1/8 шт.), овсяная, гречневая и перловая каши (по полфунта каждой), рис по пятницам, масло коровье (примерно 15 г). Кроме того, 2 раза в сутки чай и сахар, а по предписанию врача – молоко и вино.
В богадельне рацион примерно тот же, по субботам и праздникам он примерно в 1,5 раза больше, молоко – по назначению врача, сельди – по субботам и праздникам по 1 штуке.
Кроме того, ежедневно по назначению врача выдавалось нуждающимся в том больным куриный суп и куриное мясо из средств кружка местных еврейских дам.
Условия приема и пребывания пациентов остались те же, иногородние принимаются по усмотрению врача больницы.
Преобладающие формы болезней – острозаразные, хронические, заболевания легких, печени, почек, кожно-венерические, женские, ушибы, ранения переломы.
Средний срок пребывания в больнице – 15 дней.
Всего в больницу за год поступило 1620 больных, из них умерло 144.
Если рассматривать результаты лечения разных заболеваний, получается, что самая высокая смертность – от заболеваний легких и дыхательных путей – 33%, в остальных случаях смертность невелика, например, от тифа – 2,5% (не учитываются туберкулёз и злокачественные опухоли – значительная часть этих больных умирала, очевидно, через определённое время после выписки, и единичные случаи заболеваний, например, с воспалением мозга поступил 1 человек, он умер.).
В 1889 году в больнице работало уже 2 врача и 3 фельдшера и по 5 человек мужчин и женщин прислуги.
Конкретных сведений о врачах и фельдшерах нет, кроме подписи под больничной карточкой врача больницы Л. Поляка.
Расходы на жалование сотрудникам больницы за 1894 г. составляли:
Врачам – 680 руб., эконому – 361 руб., фельдшерам – 835 руб., двум писарям – 430 руб., акушерке – 25 руб., фельдшерским ученикам – 320 руб. Кроме того, всем им причиталось единовременное пособие, но размер его не указан. Служителям (всего 33 чел.) – 3130 руб. В ведомости указан расход на содержание фельдшерских учеников и служителей – 1610 руб. По «Положению о земских учреждениях 1868 года», врач имел зарплату 500 руб., фельдшер – 80 руб., повивальная бабка – 30 руб. (имеется в виду персонал земских больниц). Т.е. в еврейской больнице жалование было ниже, кроме фельдшеров. Получается, что в минской еврейской больнице их труд ценился значительно выше, чем в «государственной».
В 1898 г. надзиратели МЕБ на основании Положения Врачебного устава ходатайствуют о предоставлении врачам, состоящим при больнице более 10 лет, прав госслужбы. Как они пишут, «это хоть отчасти вознаградит врачей за их усиленный труд без различия вероисповеданий. Ст. врач получает 420 р/год, второй врач – 300, врач при родильном отделении – 100, а 2 врача НИКАКОГО ВОЗНАГРАЖДЕНИЯ ОТ БОЛЬНИЦЫ НЕ ПОЛУЧАЮТ. Этими правами пользуются врачи Виленского Еврейского госпиталя16.
К сожалению, удовлетворило ли эту просьбу МВД России, неизвестно.
Относительно прав евреев на госслужбу законы Российской Империи неоднократно менялись. Положение о евреях 1835 г. предоставило право на государственную (учебную и гражданскую) службу евреям, получившим степень доктора, в каждом отдельном случае с высочайшего разрешения (с поступлением на госслужбу открывался доступ во внутренние губернии и столицы). Что касается лиц с другими медицинскими званиями, то было сказано, что если они вступят на государственную службу, то производятся наравне с прочими подданными, но государь положил (1836 г.) резолюцию: «не иначе, как в однех западных губерниях».
В 1844 г. внезапно последовало конфиденциальное повеление Николая I совершенно прекратить приём евреев на государственную службу.
В 1856 г. распоряжение 1844 г. было отменено Александром II: право на государственную службу было вновь предоставлено докторам медицины, но не прочим врачам.
Законом 10 мая 1865 г. было постановлено:
«1. Допустить определение в военно-медицинскую службу и тех евреев-врачей, которые не имеют высшей ученой степени.
2. Всем прочим министерствам, которые признают полезным распространить означенный закон и на их ведомства, предоставить входить о том с особыми представлениями».
Этим правом в 1866 г. воспользовалось министерство народного просвещения, а в следующем году – министерство внутренних дел. С этого времени многие евреи стали занимать должность городовых врачей, поступали в больницы, назначались врачами при учреждениях министерства народного просвещения.17
Однако же, в 1849 г. в минской Врачебной управе рассматривается вопрос о госслужбе лекарских учеников, работающих в Минской еврейской больнице18. Один из них, Мовша Фишбейн, уволился по семейным обстоятельствам, и на его место был принят Мордух Левитан. Сказано, что работающие в больнице лекарские ученики, включая принятого в 1849 г. Левитана, пользуются правами госслужбы на осн. Ст.107 Т.XIII Свода законов Российской империи 1842 г., что включает освобождение от уплаты коробочного сбора за кошерные мясо, птицу и рыбу. Специально оговорено, что это касается продуктов, предназначенных для собственного потребления сотрудника с семейством, и указывается норма такого потребления – 10 фунтов говядины в неделю и 30 кур, 10 гусей и 5 индеек в год. Отмечается, что по указанию Министра финансов освобождение от коробочного сбора распространяется только на штатных сотрудников больницы.
Таким образом, получается, что повеление Николая I выполнялось не слишком строго даже самим Министром финансов.
Из отчётов МЕБ видно, что жертвующих средства на больницу – много. За период с 1869 по 1894 год пожертвований на неприкосновенный капитал (от 50 руб. до 1300 руб.), – в память о родных и по завещаниям, – 12 тыс. руб. серебром. Жертвующих более мелкие суммы (от 1 руб. до 48 руб.), но регулярно – список на 5 страниц мелким шрифтом, всего от них за 1894 год – 3737 руб. Кроме того, в Йом-Кипур пожертвовано 124 курицы.
Не обходили больницу стороной пожары, которые вообще в городе, в значительной степени деревянном, были постоянным бедствием. Как пишет одна из минских газет, субботним вечером 18 января 1903 в конце Губернаторской полыхала больница. «Полыхала» – явно сильно сказано, как принято у журналистов всех времен. На самом деле загорелся флигель, где располагались сушильня и «мертвецкая». Конечно, началась паника. В больницу приехали её попечители, врачи и известные горожане, чтобы успокоить больных. Пожарные работали на протяжении 2-х часов под наблюдением самого губернатора. Им удалось защитить от огня все остальные здания. И чем они особенно гордились – «не пострадали даже покойники – их тела удалось вынести».
На рубеже XIX-XX вв. территория больницы увеличилась вглубь квартала. Около 1898 г. в больнице уже выстроено каменное 1-этажное здание бани с прачечной и ещё 1 каменное одноэтажное здание собственно больницы10.
В 1908 г. в больнице проведено электрическое освещение.
В 1911 г. число штатных кроватей составило 85, для экстренных случаев предусмотрено 2 запасных. Начато строительство скарлатинозного барака, на что попечителем М.Г. Рапопортом пожертвована сумма в 4000 руб., и запасного барака им. А.Д. Лурье – 5000 руб. на него внесено его вдовой. На средства купца М.И. Поляка расширено на 3 комнаты родильное отделение и на его же средства заложено большое 2-этажное каменное здание для аптеки, амбулатории, конторы и синагоги. Благодаря субсидии Губернской Земской Управы в сумме 15000 руб. приступили к строительству нового каменного двухэтажного здания психиатрического отделения.
Кроме того, в 1911 году, кроме мужской и женской богадельни, в больнице есть ещё одна богадельня – имени Х.Г. Лурье, очевидно, выстроенная на его средства.
Таким образом, купцы Лурье, похоже, очень много заботились о состоянии больницы на всех этапах её существования.
В больнице и в богадельнях есть «именные кровати» – весьма распространенная форма больничной благотворительности. Благодетель вносил определённую сумму денег, обеспечивающую содержание больного, над кроватью, как правило, висела табличка с его именем. Иногда он сам выбирал больного для «своей» кровати19.
В 1912 г. на средства попечителя больницы С.Г. Лифшица построен и оборудован тифозный барак на 40 кроватей, к ноябрю достроен скарлатинозный барак, которому присвоено имя умершего сына Рапопорта Бориса. 2-го декабря открыто прекрасное здание амбулатории, достроен запасной барак, отремонтирован больничный корпус20.
В 1913 г. тифозный барак отгорожен высоким бетонным забором, открыто здание психиатрического корпуса, устроено общежитие для медсестер, приступили к устройству электрической прачечной и сушильни.
В 1899 г. в больнице работают уже 3 врача – старший врач Лев Яковлевич Поляк и два младших ординатора – Мирон Павлович Айзенштадт и Ивузель Зеликович Зак. К 1908 г. к ним прибавились Лев Наумович Шапиро, Семен Давидович Каминский, Лев Бенционович Берлянд, Саул Львович Соломонов, Мендель Исерович Лурье и Осип Аронович Фогель, а к 1914 г. – ещё Гита Яковлевна Лившиц и Моисей Наумович Шапиро21.
Заметим, что со сведениями из Памятных книжек нужно обращаться достаточно осторожно, поскольку ПК печатались в предыдущем году, а сведения для них поступали, возможно, ещё раньше. Например, хотя в ПК за 1915 г. перечислены приведённые выше фамилии врачей, М.Н. Шапиро уже в 1914-м году был лекарем на Западном фронте.
В 1912 г. Советом больницы очень много внимания уделялось улучшению её работы. Введён вечерний врачебный обход больных, Приглашен штат сестёр милосердия (раньше их функции выполняли служители), решено пригласить врача-интерна для постоянного пребывания в стенах учреждения.
Принимались пациенты любого возраста – от младенцев до глубоких стариков, использовались самые современные методы, вплоть до светолечения – модной тогда новинки. Делались весьма сложные операции – полостные, удаление щитовидной железы, желчных камней и т.д.
Существенно улучшен «пищевой режим», в ежедневный рацион добавлены сыр, молоко, рис, картофель, лук, а по назначению врача – кефир, сливки, яйца
Служители питались в больнице бесплатно.
Есть даже такая статья расхода, как наём подвод и отправка больных.
Неприкосновенный капитал уже составляет 64850 руб., а ведомость жертвователей занимает в отчёте уже 12 стр. Кроме того, жертвуют вино, кур, сахар, чернослив, сифоны сельтерской воды, мыло, белые халаты и простыни и даже тележку на резиновом ходу. Пушкинская библиотека пожертвовала 52 книги разных сочинений.
Как мы видим, хлопот у Совета больницы хватало. Но кроме забот о лечении больных, ему приходилось заниматься и всяческими делами, не имеющими прямого отношения к лечению.
Так, весной 1913 г. на имя начальника губернии поступила жалоба Валериана Олехновича, построившего дом напротив МЕБ, на загрязнение его владений и прилегающей улицы вытекающими из больничного двора нечистотами и на то, что больные психиатрического отделения мешают ему своими криками. Под этой жалобой он собрал подписи ещё нескольких жителей.22
Губернским врачом совместно с полицмейстером 14 июня был проведен санитарный осмотр больницы. Выяснилось, что выгребных ям на территории больницы вполне достаточно, Стоки из кухни и прачечной выведены в р. Свислочь. Никаких стоков и нечистот во дворе больницы и на соседних участках не замечено. В данный момент Попечительский совет больницы изыскивает средства для устройства биологической очистки стоков. Психически больные пациенты временно размещаются в настоящий момент в здании богадельни, выходящем на улицу. Для их прогулок имеется отдельный дворик, расположенный недалеко от уличного забора. 1 августа открывается новое психиатрическое отделение в глубине двора, и отмеченный недостаток будет устранен.
Но господин Олехнович не успокоился. Теперь он жалуется на то, что амбулаторные больные в ожидании приема гуляют по Губернаторской, затрудняя движение по ней, а также его раздражают родственники покойных, тела которых выносят из морга, здание которого также примыкает к улице.
Комиссия установила, что окна морга, выходящие на улицу, наглухо забиты. Выход из морга – в отдельный дворик, где умерших укладывают на дроги, и в этот двор с улицы ведут закрывающиеся глухие ворота.
В соответствии с рапортом полиции, никакого затруднения движения по Губернаторской, гуляющие по тротуару возле амбулатории вызывать не могут.
Относительно других жителей, подписавших жалобу, выяснилось, что живут они в приличном отдалении от больницы, в основном, на Ляховке, и больница ни в коей мере не может затрагивать их интересы. Ни один из непосредственных соседей больницы никаких жалоб на неё не имеет.
Г-н Олехнович писал жалобы регулярно в течение полугода. В итоге, руководство губернии сообщило ему, что он видел, где строил дом, больниц без морга не бывает, и дальнейшее делопроизводство по его жалобам прекращено.
Весьма вероятно, что подобных кляузных дел было не одно. Однако, когда в 1928 г. бывший Врачебный инспектор Минской губернии С. Урванцов делал доклад об истории врачебного дела в Минской губернии до революции, он отметил, что еврейское население Минска было лучше других обеспечено медицинской помощью благодаря частной благотворительности. В период 1912 – 1914 годов Минская Еврейская больница, по его словам, превращается в клинический городок.
В 1915 г. тот же Урванцов пишет, что в течение года Минская еврейская община содержала на свои средства в самом образцовом порядке устроенный ею лазарет, где, несмотря на все трудности военного времени, с прежней энергией продолжали лечить раненых воинов.
В связи со сложившейся обстановкой инспектор просит временно передать лазарет со всем имуществом Красному Кресту для устройства психиатрического лазарета, т.к. это самое подходящее здание в городе. Больница удовлетворила эту просьбу23.
Как и вся страна, после революции больница выживала с трудом. 12 февраля 1918 г. Совет МЕБ обращается к городским властям с просьбой о субсидии, поскольку «в связи с неимоверным подорожанием всего Еврейское общество не в состоянии нести расходы по содержанию больницы». В 1913 г. оно обходилось в 67000 р/год, а в данный момент приближается к 500000.
Назавтра в Думе слушали доклад Управы о переходе в собственность города разных медицинских, строительных, технических и др. учреждений. Постановили уполномочить Управу принять эти учреждения, а пока выделили МЕБ субсидию в 100000 руб. в течение трёх месяцев24.
Практически через неделю Минск был оккупирован, и 10 мая 1918 г. Совет МЕБ сообщает немецким властям, что больных на данный момент – 70 человек; богадельных – 81; душевнобольных – 60; служащих – 61, из них не пользуются больничным столом 20. На месяц больнице требуется хлеба – 186 пудов, мяса – 45 пудов, жиров – 6 п., картофеля – 150 п., овощей – 50 п., муки пшеничной для слабых – 6 п., сахара – 10 п., крупы – 45 п., чая – 10 фунтов25.
После освобождения Минска в декабре 1918 г. Еврейская больница недолго сохраняла свой статус. В списке сотрудников ещё МЕБ на 9 марта 1919 г. числится 7 врачей, 3 фельдшера и 73 человека обслуживающего персонала26, а во 2-й половине июня 1919 те же люди уже числятся сотрудниками минской городской 1-й Советской больницы.
Очевидно, в период польской оккупации она снова функционировала как Еврейская, поскольку сразу после установления Советской власти, 21 июля 1920 г. больничная комиссия при Горздравотделе постановила переименовать Минскую Еврейскую больницу во 2-ю Советскую. Потом она какое-то время значилась Городской Советской больницей, и в сентябре 1923 года – снова 1-й Советской27. 1-й она оставалась вплоть до Великой Отечественной войны.
О врачах, работавших в МЕБ, известно немного (основные сведения взяты из замечательной книги О.А. Кульпанович «История медицины Беларуси в биографиях её врачей XVII – 1-й половины XX в.»).
Лев Яковлевич Поляк (1855-1927) – специалист по внутренним и детским болезням. С 1882 г. работал в МЕБ, сначала старшим врачом, ординатором, в 1911 г. избран главным врачом. Кроме того, работал в еврейском туберкулёзном санатории в урочище Новинки под Минском, участник 5-го международного акушерско-гинекологического конгресса в Петербурге в 1910 г., на котором присутствовали учёные из 70 стран. В 1921-22 гг. – главный врач 1-й Советской больницы.
Лев Бенционович Берлянд (1860-…). Окончил медфак Московского ун-та. Специализировался по акушерству и гинекологии, в 1902-1904 гг. был совладельцем частной лечебницы на 8 коек, одновременно с работой в МЕБ был в 1899-1917 гг. ординатором родильного приюта, преподавал в фельдшерско-акушерской школе Гутцайта. Участник того же международного конгресса в Петербурге. В 1920-1925 гг. работал врачом амбулатории и заведовал 2-м родильным приютом.
Саул Львович Соломонов (1869-…) – специалист по внутренним и кожным заболеваниям. В 1908-1911 гг. – врач фабрично-заводской амбулатории, заведовал ею в 1913 г. В 1908-1916 – ординатор МЕБ. В 1920 г. – рентгенолог Городской Советской больницы, в 1921 г. – её же старший ординатор. В 1922 г. заведовал кожно-венерическим отделением.
Мирон Павлович Айзенштадт (1859-1907) – коренной минчанин. В 1885 г. окончил медфак Московского ун-та, специализировался по хирургии. С 1890 г. – младший ординатор, потом старший ординатор МЕБ. Усовершенствовался в клиниках Вены и Берлина по хирургии, внутренним и кожным заболеваниям. Автор многочисленных статей и переводов в области медицины. Для увековечения его памяти 1 койка в МЕБ была названа его именем.
Семен Давидович Каминский (1861-1939). Окончил медфак Киевского ун-та. Врач-офтальмолог. Имел частную лечебницу, одновременно работал в МЕБ. В 1920 г. – нарком здравоохранения БССР, в 1921 г. – член комиссии по созданию БГУ. Затем – профессор, зав.кафедрой глазных болезней медфака БГУ, потом Минского медицинского института. В 1935-1939 гг. – главный офтальмолог Белоруссии.
Лев Наумович Шапиро (1864-1932). Коренной минчанин. Окончил медфак Дерптского ун-та. Хирург. Был вольнопрактикующим врачом, имел хирургическую лечебницу на 12 коек. С 1900 по 1914 г. заведовал хирургическим отделением МЕБ, во время войны был хирургом госпиталя Союза городов в Минске.
Моисей Наумович Шапиро (1884-1970) – брат Льва Наумовича. Окончил медфак Венского ун-та. В 1909-1914 гг. – вольнопрактикующий врач в Минске, хирург, имел лечебницу на 6 коек, одновременно работал в МЕБ. В 1-ю мировую войну – лекарь на Западном, потом на Турецком фронте, в гражданскую войну – врач минского пехотного полка. С 1923 г. – ассистент кафедры хирургии БГУ, в 1927 организовал и возглавил кафедру ортопедии. В годы Великой Отечественной войны – главный хирург эвакогоспиталей Южной Киргизии. В 1944 г. организовал и возглавил НИИ ортопедии и травматологии в Минске, с 1946 был главным хирургом Минздрава БССР и организовывал хирургическую помощь по всей республике. Кстати, институт ортопедии с 1944 по 1981 г. размещался в корпусе бывшей мужской богадельни МЕБ, над которым в начале 1950-х был надстроен 3-й этаж.
Корпуса МЕБ, надстроенные и неоднократно отремонтированные, и сейчас принимают пациентов 3-й клинической больницы им. Е.В. Клумова. Административный корпус – это бывшее скарлатинозное отделение МЕБ; терапевтическое отделение складывается из двух ранее отдельных корпусов – лечебного и психиатрического (3-й этаж надстроен позже); приёмный покой – бывших лечебный корпус МЕБ; офтальмологическое отделение складывается из 2-х – мужской богадельни и тифозного отделения МЕБ, надстроены позднее; склад – бывшее здание прачечной и бани. Кстати, это единственное здание на территории 3-й больницы, восстановленное практически в прежнем виде.
Авторы выражают искреннюю благодарность сотрудникам Музея истории медицины Беларуси за предоставленные материалы и фотографии.
Елена Левитман, Татьяна Чижик
Источники:
1. Крючок Г.Р. Очерки истории медицины Белоруссии. 1976 г.
2. НИАБ, Фонд 332, Оп.1, Дело 51:
3. НИАБ, Ф.2, Оп.1, Дело 65
4. НИАБ, Фонд 332, Оп.1, Дело 27
5. Крючок Г.Р., Очерки истории медицины Белоруссии (рукопись в музее истории медицины. Там ссылка: ЦГИАЛ (ныне РГИА) Ф.1281, Оп.11, Дело78, Л.12
6. Петерс Д. И., Фельдман Д. З. О награждении евреев медалями Российской Империи: Введение в проблему. – М., 2002. – с. 37.
7. НИАБ, Ф.24, Оп.1, Дело 52
8. НИАБ, Ф.24, Оп.1, Дело 1430.
9. НИАБ, Ф.24 Оп.1, Дело 1484
10. Паспорт на историко-культурную ценность для комплекса бывшей еврейской больницы, «Проектреставрация»; НИАБ, Ф.1477, Оп.1, Дело 1561, Лист 118.
11. НИАБ, Ф.299, Оп.3, Дело 91
12. НИАБ, Ф.21, Оп.1, Дело 21
13. НИАБ, Ф.24, Оп.1, Дело 3639
14. НИАБ, Ф.21, Оп.1, Дело 60
15. Отчёт Минской Еврейской больницы и богадельни. 1894 г.
16. НИАБ, Ф.2, Оп.1, Дело 140
17. Брокгауз и Ефрон. Еврейская энциклопедия.
18. НИАБ, Ф.134, Оп.2, Дело 16
19. Отчёт Минской Еврейской больницы и богадельни. 1911 г.
20. Отчёт Минской Еврейской больницы и богадельни. 1912 г.
21. Памятные книжки Минской губернии за 1900, 1909 и 1915 г.
22. НИАБ, Ф.299, Оп.3, Дело 1564.
23. Минские врачебные известия. – 1915 – №7-8.
24. НИАБ, Ф.1, Оп.1, Дело 6393
25. НИАБ, Ф.1, Оп.2, Дело 67].
26. НАРБ, ф.808, Оп.1, Дело 1
27. НАРБ, Оп.3, Дело 191, Ф.34, Оп.1 Дело 331 и Ф.46, Оп.1, Дело 33
