Классик еврейской литературы
Золотой век литературы на идиш – это всего лишь три знаменитых имени Менделе Мойхер-Сфорим, Шолом-Алейхем и Ицхок-Лейбуш Перец. Конечно, были и ещё прекрасные писатели, писавшие в их время на идиш, но славы этих трёх они не достигли.
Вместе с Ицком-Лейбушем Перецем пришла в литературу на идиш не только проза, но и поэзия. В первом сборнике Еврейской народной библиотека Шолом-Алейхема была напечатана поэма «Мониш», до этого неизвестного автора присяжного поверенного из польского городка Замостье, Люблинской губернии Ицхока-Лейбуша Переца. Первая поэма на идиш в мире!
И на древнееврейском, и на идише Перец начал свой творческий путь с поэзии. Правда, написал он стихов очень мало, но поэзия Переца была очень разнообразна и в темах, и в ритмах. Лирические, философские, детские стихи.
Детские стихи Переца папа читал в еврейской школе. И учил их на память. И часто он мне их рассказывал. Я и сейчас помню стишок Переца:
Что гадать и думать тут,
Дети под дождём растут.
И, как только начинался дождь, я выбегал во двор.
Бабушка кричала, что я замочусь, а я декламировал ей Переца. И кричал, что хочу побыстрее вырасти.
Творчество Ицхока-Лейбуша очень разнообразно, многие жанры он открывает в идише впервые: это и стихотворные пьесы, и обработка еврейского фольклора, и удивительные полумистические, и в тоже время реалистические рассказы из жизни местечка. Из детской поэзии Переца выросла детская поэзия Лейбы Квитко, а из прозы И-Л. Переца пришла проза лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса-Зингера.
Папа любил его прозу. Рассказы, совершенно не похожие на рассказы Шолом-Алейхема. У Шолом-Алейхема, да и у Менделе Мойхер-Сфорима, герои веселы, они всегда решают свои проблемы сообща, они готовы смеяться над грустным, между ними всегда тепло соседства. У Переца люди одиноки, сами в себе, всё перепутано в их жизни, и всё надо решать самому, никакой мудрый ребе не даст ответа на вопросы жизни, а жить надо. Герои его рассказов всегда свои мысли высказывают очень лаконично, ибо знают, что словами делу не поможешь, и справедливость в жизни не частое явление.
Очень любил папа его рассказ «Бонтья-швайг» («Бонтя-молчальник»), рассказ о простом человеке, всю жизнь работающем, чтобы иметь в доме всего лишь кружку молока и кусочек хлеба, и просить у Б-га только одного, чтобы все были здоровы.
– И я такой, – говорил папа и тяжело вздыхал, – была бы у вас всех кружка молока, кусочек хлеба и здоровье! А больше ничего не надо! Поверь мне, сынок!
Марат БАСКИН
