В Гомеле готовится к изданию книга журналиста Бориса Захарьина и кандидата исторических наук Владимира Райского «Мы. Наш след на земле». Эта книга о евреях, чьи судьбы связаны с Гомельщиной. В ней фотографии, биографии, воспоминания, письма, очерки, рассказы, зарисовки, документы. Одно из таких писем мы предлагаем Вашему вниманию.

И мой дедушка, и мои родители из Речицы. Я расскажу об их жизни, чтобы знали и помнили об этих людях.

Дедушка – Фридман Шлёма Янкелевич, 1895 г. р., г. Речица Могилёвской губернии (тогда не было Гомельской области). Работал на спичечной фабрике жестянщиком. Был одним из лучших работников на фабрике. Его всегда ставили в пример. Один из первых в Речице коммунистов. Когда началась Великая Отечественная война, его не хотели брать в армию. Возраст, да и был нужен в тылу. Но он твёрдо заявил, что он коммунист и его право защищать Родину. Ушёл добровольцем на фронт. Пропал без вести.

Его дочь, моя мама, – Фридман Фаина Шлёмовна, 1918 г.р., Речица.  В 1937 году закончила Витебское педучилище и работала учительницей во 2-й школе Речицы. Молодая женщина, ей было 23 года, отправила на фронт мужа Черток Бориса и осталась с двумя маленькими детьми. Сумела эвакуироваться в Бурят-Монгольскую ССР. Там была учительницей, завучем в школе. Учителей не хватало, её переводили из одной деревни в другую. Была и учительницей, и пионервожатой, и организатором. Жила для учеников. Собирала их к себе домой. Дополнительно занималась с теми, кто отставал. И так до отъезда в Беларусь.

В 1951 году мы вернулись в Речицу. Устроиться на работу в школу мама не смогла, сказали, что нет мест. Ей предложили организовать районные библиотеки. В то время в деревнях не было библиотек. Создали районную центральную библиотеку в Речице. Моя мама взялась рьяно за работу. Ходила пешком по холоду, по грязи, под дождями из одной деревни в другую, организовывала библиотеки. Я считаю, благодаря её стараниям, её здоровью в Речицком районе во многих деревнях были открыты библиотеки. Мама добрая, отзывчивая, вырастила большую плеяду библиотекарей, передавая им свой огромный опыт.
Мама вступила в Коммунистическую партию совсем девчонкой. Всю жизнь была преданна Родине и партии. Когда мы уезжали из СССР и хотели её забрать, она сказала: «Я родилась здесь и здесь умру». Когда я ей высылала приглашение приехать к нам в гости, горком партии (надо было там брать разрешение) ей отказывал: один раз, второй раз. Она положила партийный билет в горкоме на стол, пришла домой, ей стало плохо. В больнице умерла.

Двое суток я умоляла в Оттаве (Канада) советское посольство поставить мне визу, чтобы похоронить маму. Мне ответили: «Вы изменщица, и, пожалуйста, хотите на похороны – пешочком через океан».

Мой отец – Черток Борис Моисеевич. Родился в г. Речице в 1916 году. До войны окончил партийную школу. Работал в райкоме комсомола, затем – на метизном заводе парторгом. Когда началась война, сразу ушёл на фронт. Был комиссаром в 537-м пушечном артиллерийском полку. Много об отце я не знаю. Напишу со слов одного однополчанина, который нас долго искал, чтобы рассказать, как погиб отец.

Когда мы вернулись в Беларусь в 1951 году, соседи говорили, что нас разыскивает Зяма Гуревич (он служил с отцом). Мы, конечно, его нашли, и вот что он рассказал:
«Это случилось 18 декабря 1941 года, фашисты рвались к Москве. Мой отец был на передовой, не хватало боеприпасов, их не подвезли, так как немецкие самолёты бомбили и не давали это сделать. Отец вместе с солдатами, среди них был и Гуревич, начал пробиваться к машинам, которые везли боеприпасы. За ночь они добрались, загрузили три машины и отправились назад. Когда уже почти были у цели, снова налетели самолёты. Все бросились врассыпную, но отец и шофёр вели свою машину дальше. Нужно было любой ценой доставить груз. Погиб шофёр, отец схватил руль, и только одна его машина доставила снаряды на место, но отец был смертельно ранен. Когда открыли дверь кабины, единственное, что он сказал: «Довёз груз, бейте фашистов».