С раввином бобруйской синагоги Шаулем Хабабо я знаком несколько лет. У нас были интересные встречи, беседы. В Бобруйск я каждый год приезжаю с презентацией нового номера журнала «Мишпоха». Мы проводим встречи с читателями и в самом здании синагоги, и в Еврейском дворике на Чонгарской, 31, когда хорошая погода. Дворик открыт на месте старой синагоги в августе 2019 года, интересно использованы остатки синагогальной стены.
Создание еврейского дворика – это один из многих проектов Шауля Хабабо. С его участием сняты фильмы «Аллея Праведников», о людях спасавших евреев в годы войны, и фильм о незаслуженно забытом бобруйском художнике Абраме Островском. Идея фильмов и главная организующая роль принадлежат Майе Казакевич. Шауль Хабабо принимал в этих работах активное участие.
Но подробный, обстоятельный разговор с бобруйским раввином у нас состоялся впервые. Шауль, как всегда, куда-то спешил. Дела, заботы…
Человек он неспокойный и очень востребованный. На одном месте ему долго и спокойно сидеть не приходится.

Я записывал наш разговор на диктофон, и часть интервью воспроизвожу по диктофонной записи.
– Шауль, расскажи, пожалуйста, о семье, в которой ты вырос.
– У нас большая семья, много родственников. По отцовской линии около 1500 родственников живёт в Израиле. Признаюсь, я, конечно, не всех знаю. Однажды мне позвонили, попросили помочь с документами для человека, который жил в Бобруйске. Я спросил, откуда знают мой номер телефона. Мне ответили, что родственники дали. Назвали их имена. Но я их не знаю.
По маминой линии в Израиле почти
900 родственников. Маму зовут Нурит Аману. Её семья из Ливии. Троюродный брат её бабушки – Муаммар Каддафи, известная личность, более сорока лет руководивший Ливией. Одна из его дочек сейчас живёт в Израиле, в Нетании. Когда началась ливийская революция, Израиль предложил Муаммару Каддафи эвакуацию. Тот отказался, сказал, что он бедуин и не собирается покидать свою страну.
Мои бабушка и дедушка давно живут на Святой земле. Мама родилась здесь. У неё педагогическое образование. Доктор наук, преподаёт в школе и занимается повышением квалификации других педагогов.
Папа – учитель, раввин Иегуда Ариель Хабабо. Папины родители из Туниса. Мой прадедушка был советником главы Туниса, «тунисского бэба». Его фамилия была Сала, (от слова сэла – на иврите означает «вечно»). Но у прадеда было прозвище, его называли Хбыб. Это слово можно перевести как «любимый». Когда прадед переехал на Святую землю, он решил из прозвища сделать фамилию, только придать ей ивритское звучание. Получилось Хабабо.
В годы Второй мировой войны Тунис был оккупирован фашистами. Родного брата прадеда они убили, потому что он был еврей. Прадед собрал семью и сказал, что надо уезжать на Святую землю: «Здесь нам до поры до времени было хорошо, но там будет лучше. Святая земля – наш дом».
Слава Б-гу нашей фамилии в Израиле уже больше 80 лет.
Мама была из не очень соблюдающей семьи. А семья деда была соблюдающей, но до определённой степени. Старались придерживаться кошерного питания, соблюдать шаббат, но больше этого не получалось. Правда, прадед был очень солидный соблюдающий еврей. Ходил в шляпе, не такой, как у ашкеназов, она была больше похожа на узбекский головной убор.
Мой дед в Израиле служил контролёром Министерства образования. Высокая должность. Семья жила хорошо. Папа пошёл по армейской линии и стал полковником артиллерии. Он участвовал в Войне судного дня, других вооружённых столкновениях. Мог получить освобождение от армии как отец девяти детей. (Если у тебя шесть детей и больше, ты освобождаешься от службы в армии). Но отец выслужил положенный срок до конца, до 46-47 лет. Потом его назначили раввином южной группы войск Израиля, хотя он тогда и ходил без кипы. (Были весомые знакомства, и это стало возможным). Папа человек очень серьёзный, он начал учиться, беседовал со знающими раввинами. И они помогли ему пойти по правильному пути. Через пару-тройку лет папа стал настоящим раввином, знающим, авторитетным. У него даже была настоящая раввинская борода (улыбается).
После армии папа стал заниматься религиозным образованием, открыл целую сеть хедеров (религиозных учебных заведений для детей и подростков). Мы жили в Беер-Шеве. Тогда на юге Израиля религиозное образование детей и подростков не было развито так, как сейчас. В том числе благодаря трудам папы появилась большая группа религиозных учебных заведений.
В 1993 году семья родителей переехала поближе к центру страны – в город Кирьят Малахи. При активном участии отца здесь было отрыто несколько синагог.
Я в семье второй ребёнок. Всего у родителей восемь сыновей и одна дочь. Первый ребёнок – Менахем-Мендл. Его назвали в честь 7-го Любавичского ребе. Потому что благодаря ему он родился. Когда мама была беременной, врачи в больнице Сороки посмотрели её (медицинское оборудование было другое) и решили, что рожать опасно – ребёнок может быть инвалидом. Предложили сделать аборт. Для моего прадеда, на глазах которого убили брата, и он поклялся, что вырастит детей и за себя, и за него, это было неприемлемо. Надо бороться за жизнь ещё не родившегося ребёнка и сделать для этого всё возможное. Если первый ребёнок из-за искусственного вмешательства не родится, то второго и третьего может уже не быть.
Друзья посоветовали отцу: напиши письмо Любавичскому ребе – он мудрец, даст правильный совет. Сегодня от Бер Шевы благодаря хорошим дорогам и современным средствам связи всё находится близко. А сорок лет назад не было таких контактов, и Бер Шеву считали в Израиле чуть ли не краем света. До Тель-Авива нужно было добираться почти сутки, а самолёты в Америку летали раз в неделю. Значит, пока письмо дойдёт до аэропорта, улетит в Нью-Йорк и вернётся обратно, может пройти месяц, а для принятия решения было всего две недели. И всё же письмо написали, отправили, и произошло чудо… этим же самолётом, письмо с ответом вернулось обратно. (Шауль утверждает, что на письме были даже видны следы слёз – Любавичский ребе давал совет и плакал). Он написал: «Молитесь Б-гу и идите к врачу лечиться. Б-г дал мудрость людям, чтобы они лечили нуждающихся в этом. Ребёнок родится здоровым и принесёт радость семье». И слава Б-гу, всё получилось так, как советовал Ребе.
Все мои братья получили хорошее образование, сейчас они обеспеченные люди.
– Расскажи о твоём пути. Как из человека, занимающегося бизнесом, ты пришёл в раввины?
– Ещё в школе, когда мои друзья в перерывах гоняли в футбол, я стал заниматься распространением рекламных листовок, флаеров. Мне было 12 лет. Делал это не потому, что нуждался в деньгах, слава Б-гу рос в обеспеченной семье. Я видел пример родителей, которые умеют и любят работать, с уважением относятся к работающим людям. Я собрал группу ребят, которые, как и я, разносили по домам рекламные листовки, книги, получали за это небольшое вознаграждение. Тогда я даже не задумывался, что это может стать частью моей жизни. Когда мне исполнилось
18 лет, я открыл в Израиле рекламную фирму, и она до сих пор успешно работает. У нас занято 23 человека. Эта реклама больше связана с религиозным сектором жизни.
Ежедневной деятельностью фирмы сейчас руководит мой брат. Я раз в три-четыре месяца бываю в Израиле и, конечно, вникаю во все дела фирмы, мы советуемся о дальнейшем развитии нашего бизнеса и принимаем серьёзные решения.
Сейчас моё главное дело, конечно, быть раввином. Но я вложил в создание рекламного бизнеса много сил. В Тегилим сказано: «Те, кто сеют, проливая слёзы, ликовать будут в жатву». В определённый момент, когда мой бизнес стал на ноги, я понял, что человек в этом мире живёт не только для себя. А если только для себя, то станешь эгоистом, и никому не будешь нужен. Если Б-г даёт такую возможность, надо хорошо зарабатывать, но нужно уметь делиться с теми, кто в этом нуждается.
Ежемесячно получаю доход от работы рекламной фирмы, из которого часть отдаю нашей общине.
– Ты не был связан с Беларусью, с Бобруйском своим рождением, семейными воспоминаниями. Не знал языка, на котором придётся ежедневно общаться с людьми и, тем не менее, решил приехать сюда. Почему?
– Когда я учился в ешиве, поехал волонтёром в Киев. Был совсем молодой. Мне было интересно узнать новую страну, новых людей. Конечно, я хотел, чтобы все евреи шли по пути Торы. За годы, проведённые в Киеве, произошло много интересных событий. Но главное, я понял, что буду и дальше заниматься этим делом.
Для продолжения волонтёрской деятельности мне предложили несколько мест. Другие города были побольше, поизвестнее. Но я выбрал тот, название которого даже с трудом мог произнести – Бобруйск.
Мне рассказали, что здесь раньше жило много евреев и у города большая еврейская история. Вот и всё, что я знал, когда ехал сюда.
Первый раз я приехал в Бобруйск в
2003 году в качестве помощника раввина Боруха Ланда. (Он руководил общиной с 2000 по 2007 год, по личным причинам переехал в другое место). Синагога в те годы, прямо скажем, была больше похожа на сарай. Но миньян собирался. Конкретно, я занимался тем, чтобы в воскресной школе было кашерное питание. Когда мне задавали вопросы, связанные с еврейской жизнью, я объяснял, рассказывал, но никак не пересекался с тем, что входит в круг обязанностей раввина. Работал здесь несколько лет. Стал понимать, что двум раввинам вместе в небольшом городе сложно сосуществовать.
Главной задачей, которую я для себя поставил, было выучить язык. Без знания языка не будет хорошей работы. Надо понимать всё: когда люди шутят, когда говорят серьёзно. Я записывал все новые услышанные слова, вечером звонил учителю и спрашивал. Он мне всё подробно объяснял. С каждым днём пополнялся мой словарный запас.
Бобруйск мне очень понравился. Я рассказывал о нём друзьям. Они шутили, говорили, что моя жена будет из Бобруйска. Кто мог тогда знать, как сложится моя судьба? Но в каждой шутке есть доля правды.
Я женился в Израиле. Моя жена – Минди. Самый лучший друг, советчик, хорошая хозяйка, заботливая мама, и, как оказалось, её бабушка – из Бобруйска.
После Бобруйска я снова поехал волонтёром в Киев. Преподавал для молодёжи, вёл занятия по программе «Stars». Это было в ноябре 2009 года. Минди улетела в Израиль рожать второго ребёнка. И вот рано утром звонок. Из Хайфы звонит бабушка моей жены. «Шауль, мне приснилось, что ты вернулся в мой город». Я спрашиваю: «В Хайфу?». Она в Хайфе прожила семьдесят лет. «В какую Хайфу? – удивилась бабушка моей непонятливости. – В Бобруйск». «Бабушка, я бы очень хотел вернуться в Бобруйск, – ответил я. – Но это не от меня зависит».
Обычно я прилетаю в Израиль сразу после родов жены, чтобы быть рядом с ней. По плану Минди должна была родить через две недели. Вдруг от неё звонок: «Шауль, прилетай, у нас дочка родилась».
Я ответил ей, что у меня занятие со студентами, проведу и сразу в аэропорт. Сказал в аудитории, что сегодня будут сокращённые занятия, мне надо билеты купить и срочно лететь в Израиль. У нас в здании несколькими этажами ниже было агентство авиалиний. Студенты мне сказали: «Проводите обычные занятия и не беспокойтесь». Они скинулись деньгами, купили билет и принесли мне. Я сразу в аэропорт, с той сумочкой, с которой пришёл на занятия. Первый раз летел так, налегке.
Но перед этим, дня за три, мне звонил главный раввин России Берл Лазар и говорил, что в воскресенье хочет со мной встретиться в Иерусалиме. Я тогда ответил ему неопределённо: если всё сложится, то, конечно, прибуду на встречу. Я не знал ещё, прилечу в Израиль или нет. А здесь перезвонил Берл Лазару и сказал, что в воскресенье обязательно встретимся.
Берл Лазар во время той встречи предложил мне занять раввинскую должность в Бобруйске.
– Какие задачи для раввина ты считаешь приоритетными?
– Второстепенных задач у раввина не бывает. Учение Торы открывает разум и расширяет взгляд. В любом деле знание Торы помогает быть успешнее. Когда мы опираемся на знания Торы, мы видим мир гораздо шире, мы видим не проблемы, а их решения.
У нас есть детская программа по будням, работают воскресная школа, молодёжный клуб, «Колель Тора» (курсы изучения Торы для взрослых). Мы построили микву, открыли кошерное кафе, надеемся вскоре открыть на втором этаже синагоги зал на 150 мест с современным оборудованием, где можно будет проводить встречи, презентации и даже концерты соответствующей тематики.
Молодожёны у нас становятся под хупу, а младенцам делаем брит. Мы готовим традиционные блюда еврейской кухни и можем научить, как надо их готовить.
(Не знаю, умеет ли сам Шауль готовить традиционные блюда ашкеназской кухни, всё-таки у него в семье были другие традиции, но гарантирую – готовит он вкусно. Сам убеждался в этом).
Те, кто хочет в Бобруйске жить еврейской жизнью, живут ей. По мере возможностей мы помогаем людям с кошерными продуктовыми наборами, в том числе с кошерным мясом.
У нас разнообразная жизнь, проводим интересные мероприятия. Поэтому к нам приходит много людей. Думаю, что за год хоть раз в синагоге бывало не меньше тысячи бобруйских евреев.
Мы налаживаем контакты с бобруйчанами, живущими в разных странах мира. Наверное, у города особая притягательная сила, проходят десятилетия, но в душах людей сохраняются самые тёплые воспоминания о Бобруйске.
Я веду странички в социальных сетях, где рассказываю о делах нашей общины. Отзывов много. Когда был в США, мне позвонили почти полсотни бобруйчан. С кем мог я лично встретился.
К нам в синагогу приходят туристические группы из разных городов и просто любознательные люди. Мы рассказываем о нашей синагоге, об иудаизме.
У синагоги хорошая и интересная история. Больше ста лет назад здесь была ешива. Ей руководил известный раввин Шмарьягу-Наах Шнеерсон. Он умер в 1923 году и похоронен на бобруйском еврейском кладбище.
Во дворе синагоги мы соорудили печь и выпекаем домашнюю мацу для всех, кто хочет её попробовать и узнать, что это такое.
Мы не замыкаемся в еврейские рамки, живём в многонациональном городе. У нас хорошее сотрудничество с людьми разных конфессий. Постоянные контакты с городскими властями. Часто выступаем на местном телевидении.
– Часть продуктов для ежедневных обедов людям, которые приходят на молитвы, с вашего приусадебного участка. Где научились выращивать помидоры, огурцы, другие овощи? В Израиле другой климат, другое сельское хозяйство.
– Прихожу домой, голова полна забот, надо обдумать всё сделанное, сказанное. Чтобы как-то «проветрить голову», люблю выйти на участок, который рядом с домом, поработать на грядках. Польза и для меня, и для общины.
Есть своё хозяйство. Конечно, мне помогают, но я и сам всегда при деле. Раньше держал пятьсот кур, теперь только пятьдесят. Но это тоже существенная прибавка к общинному столу. В шести километрах от города у нас своя овчарня – загон для содержания овец. Делаем шхиту (ритуальный забой), получаем кашерное мясо.
– Вы обжились в Бобруйске, построили хороший дом. Всё надёжно и надолго?
– Несколько лет я искал участок земли, чтобы построить дом. Однажды местный ксёндз говорит мне: «Недалеко от синагоги есть хорошей участок незанятой земли. Посмотри, там можно поставить дом». Я прислушиваюсь к советам. Посмотрел, участок понравился. Что-то потянуло меня к этому месту. Выкупил землю и начал строить дом.
Здесь, в Бобруйске, живёт троюродная сестра бабушки моей жены – Соня Рейнгольд. Однажды она меня встретила и говорит, что была возле нашего дома. Ей понравилось, как построили, сказала, что всё сделали по-хозяйски. Я спросил, что она делала в этом районе, она живёт далеко от этого места. Она ответила, что хотела показать зятю, где жила её семья. Она рассказала об этом и как бы между делом добавила, что там, где сейчас находится наша кухня, стоял дом, в котором родилась бабушка моей жены.
Я сразу вспомнил про сон, который видела бабушка, что я вернусь в её город. Я не просто вернулся, я живу на том же месте, где жила она.
Понял, что делаю правильное дело, если Вс-вышний посылает мне такие приветы.
Я пришёл в раввины из мира небольшого, но всё-таки бизнеса, где нужно уметь планировать и принимать решения. Стараешься всё просчитать, но конечный результат не всегда предсказуем. Однако надо твёрдо верить, что ты идёшь в правильном направлении – тогда всё получится.
По итогам 2023 года Бобруйская синагога вошла в число победителей XXI Республиканского туристического конкурса «Познай Беларусь».

Аркадий ШУЛЬМАН