Старинное еврейское кладбище на высоком берегу речки Колышанки. Когда-то она была полноводной и само местечко – многолюдным. Сейчас остался небольшой посёлок в Лиозненском районе Витебской области.
Кругом много аистов. Свили гнезда на столбах, высоких сухих деревьях и охраняют эти места от непрошенных гостей. Впрочем, и прошенных гостей здесь в год по пальцам рук пересчитать можно.
Хотя в последнее время стали приезжать потомки тех, кто похоронен на старинном кладбище.

Мы познакомились с семьёй москвичей Поволоцких. Александр помогает нашей работе по созданию мемориального комплекса «Старинное еврейское кладбище местечка Колышки». Приезжает с женой, родителями, двумя детьми. У его мамы колышанский отец – Цейтлин Авигдор Шендерович. Жил в местечке почти до конца 1930-х годов.
Правнучка Авигдора Ася пока на руках у родителей. Станет взрослой и, надеюсь, вспомнит старинные мацевы на могилах её предков и аистов в небе над Колышками.
Интересуются многие. После каждой публикации в интернете получаем письма. «Мои бабушки, дедушки жили здесь… Слышала в доме…» и. т.д. Хотелось бы иметь более действенную помощь от потомков тех, кто похоронен на кладбище. Тогда работа шла бы быстрее.
Первая встреча в Колышках у приезжающих обычно с Зоей Никитичной Видус. И мы тоже всегда заезжаем к ней. Она единственная в посёлке, кто помнит о довоенных и военных годах, и может о них рассказать. Зое Никитичне уже под девяносто. Живёт в доме за кладбищем. Когда здесь была улица Микулинская, стояло много домов, жило много евреев, Зоя Никитична помнит их имена и фамилии. Теперь её дом – единственный. Борис Видус – старший брат. Сестру в 17 лет угнали в Германию. Зоя родилась в Колышках в семье ветеринарного врача Никиты Тимофеевича, латыша. В Лиозненском районе жило много латышей. Как и отец, пошла учиться на ветеринарного врача. Потом работала в Гродненской области, Минской. Скопила денег. Муж умер, решила ближе к старости перебраться в Витебск. Но случилась денежная встряска начала 90-х годов, сбережения обесценились, и Зое Никитичне пришлось поселиться в Колышках. До войны их дом, большой и красивый, стоял рядом с рыночной площадью. Никита Тимофеевич купил его в начале тридцатых годов у еврея Залмана, который уезжал из Колышек. В начале тридцатых, в годы принудительной коллективизации и борьбы с частной собственностью, многие уезжали из местечка. В подвале дома был колодец. Нынешние хозяева иногда жалуются, что из-под пола сочится вода. Зоя Никитична рассказывает им про колодец, но каждый раз приходится возвращаться к этому разговору.
Когда евреев Колышек немцы и полицаи сгоняли на рыночную площадь, чтобы отправить на расстрел в Лиозно, две девушки забежали в дом к Никите Тимофеевичу. Он спрятал их в подполе на время облавы, а потом они ушли в Понизовье, где уже стояли войска Красной Армии.
О кровавом дне 17 марта 1942 года сохранились воспоминания очевидцев трагедии. Я опубликовал их в книге «Откуда есть пошли Колышки», изданной в Минске («Медисонт») в 2009 году.
Пётр Фадеевич Липшин в письме однокласснице Ольге Яковлевне Ноткиной написал: «Это было жуткое утро 17 марта
1942 года, когда каратели окружили Колышки. Они начали сгонять всё население на базарную площадь – и русских, и евреев, но затем всех русских отпустили по домам, а евреев заперли на колхозном дворе. Мы, пацаны, я, младший брат и Мотя Златин, спрятались у нас в подполье, а мать осталась нас караулить. И когда немцы всех согнали на площадь, мы думали, что они не вернутся, и детское любопытство взяло верх. Только мы втроём вылезли из подполья, как вошёл полицай Романовский, который сразу бросился к Моте и за воротник потащил его на улицу. А моей матери пригрозил, чтобы мы сидели дома, пока он не придёт. Но мы перебежали в сарай и там спрятались на сеновале. На счастье, в это время разведка нашей армии со стороны Понизовья застрочила из пулемёта. Каратели засуетились и начали поджигать все еврейские дома. И кто прятался в подвалах, начали выскакивать, а немцы тут же расстреливали их. Очень многих убили: и детей, и особенно слабых стариков. Видимо, из-за паники полицай Романовский больше на нашу улицу не вернулся, так мы остались в живых».
Красная Армия стояла в Понизовье в
17 километрах от Колышек. Фашисты понимали, что вскоре их выбьют из местечка. Но главной задачей для них стало не строительство оборонительных сооружений, а уничтожение евреев.
Об этом я тоже беседовал с Зоей Никитичной Видус. Что-то она рассказывала из своих детских воспоминаний, о чём-то слышала от родителей, от старшего брата: «В апреле 1942 года похоронили евреев рядом с кладбищем. Командиры Красной армии приказали моему брату Борису Видусу найти большой деревянный ящик, на коне объехать все места, где лежали трупы, собрать их и похоронить. Место выбрали – рядом с еврейским кладбищем. Погибшие были евреями, и здесь не было жилых застроек. Весна, солнечные дни. Командование боялось, что начнётся эпидемия от разлагающихся трупов. Их было немало. В самих Колышках с базарной площади, куда согнали евреев, некоторые молодые ребята пытались убежать к речке. Немцы стреляли в них. Убежать удалось одному Паше Райхлину (Павлу Моисеевичу Райхлину). Он 1928 года рождения. Они жили недалеко от меня. Отец и мать не побежали. А он убежал. Добрался до Понизовья. Приехать уже не может. Но до недавнего времени от него были известия из Москвы. Потом, когда евреев погнали из Колышек сначала на Велишковичи, по дороге погибали люди. Старые, немощные, больные отставали от колонны, и немцы, а чаще полицаи пристреливали их. Потом на ночь евреев заперли в сарай в Велишковичах. И здесь были попытки бегства. И снова стреляли, и снова трупы. А назавтра из Велишковичей в Лиозно к Адаменскому рву – там был расстрел. По всей дороге Борис Видус с напарником ездили и собирали трупы, а потом хоронили в братской могиле. На ней не поставили ни тумбочки, ни камня не положили. В 1942 году было, скорее всего, не до этого. После войны не осталось родственников погибших, чтобы отметить место их погребения. Потом и вовсе забыли об этих людях».
Из разговоров с Зоей Никитичной узнали много интересных историй.
Рядом с кладбищем увидели три старинные мацевы. По чертежам на этом месте не было захоронений. Зоя Никитична рассказала историю, которую вспоминать ей было неприятно. После войны рядом с кладбищем, недалеко от берега Колышанки, строили коровник. Сейчас от него даже следов не осталось. На фундамент брали мацевы со старинного кладбища. Как будто кругом на полях мало камней. Вероятно, эти мацевы то ли не дотащили до стройки, то ли они оказались уже лишними.
Здесь же недалеко от кладбища похоронен еврей, командир или солдат Красной Армии. Погиб в 1942 году при освобождении Колышек. Ни имени, ни фамилии, даже место захоронения приблизительное. Но тумбочку со звёздочкой, пускай безымянную, поставить надо. Ещё в нескольких местах недалеко от речки Колышанки похоронены солдаты и командиры Красной Армии, погибшие при освобождении этих мест. Не надо дорогие памятники, но скромные обелиски-тумбочки местные школьники, краеведы, активные молодые люди поставить обязаны.
Во время встреч с Зоей Никитичной у неё были вопросы к нам, в основном по строительству дороги, хотя мы никак не могли заменить районные организации, но пытались сделать то, что в наших силах. У нас были вопросы по истории Колышек, о людях, похороненных на кладбище.
Захоронения террасами спускаются к речке Колышанке. Говорят, раньше был мостик через неё и ступеньки, по которым поднимались на кладбище.
На одной из нижних террас мацева, на которой на русском языке выбито имя – Марина. И частично стёртая дата, относящаяся к первым десятилетиям XX века. По всей видимости, это дата смерти. На кладбище есть несколько мацев с эпитафиями на русском языке. В основном это парные надписи – на иврите и русском. Мацева Марины заинтересовала. Появилось несколько версий. Колышки находились недалеко от границы черты оседлости, здесь традиционно селились семьи кантонистов. Спросили у Зои Никитичны. Оказалось, что Марина – русская женщина, которая вышла замуж за колышанского еврея. Фамилию вряд ли кто-то вспомнит. Крестился еврей для женитьбы на русской женщине или нет, неизвестно. Может, жили, как теперь говорят, в гражданском браке, что тогда было крайне редко. Но похоронить себя Марина завещала на еврейском кладбище.
Рядом мацева, где под текстом на иврите фамилия на русском языке – Апарцев. Такая фамилия часто встречалась в Колышках.
Про ещё одну мацеву, где эпитафия на иврите и русском языке. Она в одном из первых кладбищенских рядов, недалеко от дома, где жил врач Арон Беркович Бейлинсон, умерший 11 сентября 1907 года. Интересная личность. Ветеринарный врач. Приехал в Колышки из Украины. Лечил и животных, и людей. В местечке называли – доктор. Относились с большим уважением. Дом ему поставили всем миром. И мацеву поставили всем миром. В знак благодарности. В мацеве было сделано окошко для фотографии. То ли не поставили её, то ли она исчезла. Окошко пустое.
На другом конце кладбища жила учительница. Дом стоял на отшибе. На работу ходила через кладбище. От дома остался только фундамент. Не боялась ходить, особенно зимой, когда поздно светает и рано темнеет. А может, боялась, но ходила...
В глине нашли кирпич-мацеву. Вижу такую впервые. На кирпиче имя девочки и имя по маме. Штерне Бася, дочь Бере Дворы. Выставили фотографию в Фейсбук. Много всяких предположений и гипотез по поводу этой находки: «если отец не указан, может, незаконнорождённая», «откуда у одинокой женщины деньги на дорогую мацеву», «из разных материалов делали мацевы. Если не было камня (или денег на камень), мацевы делали из дерева, из мельничных жерновов. Я видел ступень лестницы, кoторую использовали под мацеву».
Одной из вдохновительниц работ на колышанском кладбище была Алла Вихнина, чьи предки по отцу жили в этом местечке и похоронены здесь. Одна из первых мацев, которую мы подняли и очистили, была поставлена на могиле Зусмана, сына Иосифа Вихнина, скончавшегося 21 эяра 5697 года.
Я не первый год работаю с такими проектами (как сейчас модно говорить) и вижу, как нередко какие-то силы (небесные, интуиция или ещё что-то) ведут тех, кто ищет. Я сам нашёл захоронение своего (с большой долей вероятности) прапрадеда или даже прапрапрадеда.
Знал и раньше, что мои далёкие предки Рагацкины (девичья фамилия бабушки) из Колышек. Бабушка называла местечко Колыск. Алексей Усвяцов, соотнеся тексты эпитафий с документами XIX века, сделал вывод, что Шнеор Залман сын Михла, скончавшегося 26 элула
5645 года, это Залман Михелевич Рагацкин. В 1850 году ему было 37 лет. В переписи за 1858 год упоминается, что он умер в 1855 году.
Огромная благодарность за переводы эпитафий Алексею Усвятцову (Alexey Usvatzov) из Иерусалима и Юлиану Верхолевскому из Минска. Сделали переводы почти 300 текстов.
У меня вызвало улыбку, как Юлий, лёжа на земле у мацевы (так лучше читать текст) и не понимая какое-то слово, однажды сказал: «Плохо знали иврит. Писали с ошибками».
Благодаря Алексею Усвяцову, который, проанализировав списки жителей Колышек за почти сто лет, с 1826 года до начало 1920-х годов, и сравнив их с эпитафиями, сделал предположение, какие фамилии носили погребённые здесь люди: Хавкин, Вихнин, Чернин, Забежинский, Гитлина, Шайкевич, Бинштейн, Люкимсон, Пудовик, Лисицын, Аронович, Бобёр, Кац, Бейлинсон, Славин, Файгильсон, Кунин, Пирожек, Райцин, Лондон, Шелектор, Богорад, Штрансин, Звонов, Кавальзон, Баровский, Коган, Гельдерман, Тёмкин, Рабинович, Рагацкин, Есельсон, Шмерлинг, Гинзбург, Янович, Паин, Мизрох, Пудал, Хазан, Мерзляк, Шмеркин. Думаю, этот список будет продолжаться.
Еврейский мир знает раби Авраама бар Александра Кац из Калиска (Колышек). Раби Авраам создал хасидскую общину в городке Калиске (Колышках). Появились у него серьёзные разногласия с Виленским гаоном. В 1777 году
р. Авраам с большой группой белорусских и литовских хасидов, возглавляемой р. Менахемом-Мендлом из Витебска, переселился в Землю Израиля. Р. Авраам завершил земные дни в 1810 году руководителем хасидской общины Тверии, где и похоронен на старинном еврейском кладбище.
«Знаменитый гаон Авраам сын Цви. Скончался в 5580» (1820 г.) Такая эпитафия на мацеве, на старом еврейском кладбище в Колышках. Работая над созданием мемориального комплекса «Старинное еврейское кладбище местечка Колышки», мы очистили эту мацеву, увидели текст. Подтвердил, что речь идёт о гаоне (духовный лидер еврейского народа, мудрец, праведник) витебский раввин Малкиель Горгодзе.
Два Авраама, мудрецы, праведники и авторитеты в иудаизме, оба из местечка Колышки, жили приблизительно в одно время. Об одном мы знаем многое, о другом хотели бы узнать хоть что-то.
Чаще прибавлялись вопросы, чем ответы на них. Например, мацева, опоясанная колючей проволокой. Судя по состоянию проволоки, ей немало лет. Версии разные. С проволокой поставили мацеву или что-то произошло позже?
Впервые вижу мацеву с двумя эпитафиями, сверху и снизу. Лежала на камнях горизонтально земле. Может быть, два родных человека захотели, чтобы мацева на их захоронении была именно такой. Или есть другие причины?
Почти четыре года идут работы над создание мемориального комплекса «Старинное еврейское кладбище местечка Колышки». У входа – памятный знак евреям Колышек, которые жили здесь почти четыреста лет, в память о погибших в годы Холокоста.
Стилизованное дерево, у которого опилены все ветки. Часто встречающийся символ окончания рода. Архитекторы памятного знака Александр Михайлюков и Глеб Орловский. Проект осуществляется благодаря помощи Союза Белорусских еврейских организаций и общин, а также Фондов Симона Марка Лазаруса и семьи Клеттер.
Прижились рядом с кладбищем молодые берёзки. Аллея, посаженная в прошлом году волонтёрами, – новая жизнь старинного места.
Свою лепту внесли молодёжный клуб Витебской еврейской общины, волонтёры из Минска. Работали по программе проекта «Сохранение истории – дорога в будущее», который осуществлялся при финансовой поддержке организации «Джойнт» в Республике Беларусь.

Все работы в контакте с организациями Лиозненского района ведёт Витебская городская еврейская община и Еврейский культурный центр «Мишпоха».

Поднято, очищено и заново поставлено более 350 мацев. Сделаны переводы эпитафий и установлены таблички с русскими текстами.

Завершены работы на первом участке старинного кладбища. Пока покрыты лесом и кустарником ещё два таких же участка. Продолжение работ зависит от вас, и вашего участия в проекте.

Аркадий ШУЛЬМАН