Я не нашёл статистики, сколько бойцов и командиров Красной Армии прошли Великую Отечественную войну с первого дня и до Победы. Уверен, их совсем немного. И ранений у них, как правило, было больше, чем боевых орденов. Потому что ранения получали на поле боя, а ордена нередко давали тем, кто был близок к штабам.
Ефим Григорьевич Певзнер призван военкоматом 23 июня 1941 года, а домой вернулся, гвардии рядовой, четырежды раненый, только в декабре 1945 года. Он «пропахал» всю войну, причём нередко в самом прямом смысле этого слова, под пулями и снарядами врага.
Начинал на Западном фронте. На себе прочувствовал всю тяжесть и горечь отступления. Его армейскими маршрутами были: воинская часть – передовая – госпиталь, и так несколько раз.
Про саперов говорили, что ошибаются они один раз, а жизнью рискуют каждую минуту.
Эти строки из представления Певзнера к медали «За отвагу»:
«В ноябре 1943 года, выполняя задание командования по минированию переднего края обороны в районе Великое Село, т. Певзнер под огнём противника установил за два месяца около 2000 противотанковых и противопехотных мин.
На Ленинградском фронте с 20 февраля 1944 года в районе населённого пункта Сватье двигался в боевых порядках пехоты и действовал в составе штурмовой группы.
С 29 марта по 5 апреля 1944 года действовал в составе группы разграждения в 161 ГСП в районе опытной станции Стремутка. В этих боях т. Певзнер вновь показал свою решительность и воинское умение. Под сильным миномётным и артиллерийским огнём он проделывал проходы в проволочных заграждениях противника и разминировал минные поля. Кроме того в этих боях в районе рощи Шлем он в течение 3-х часов вынес с поля боя двух раненых бойцов».
В ночь на 13 июня 1944 года Ефим Григорьевич получил очередное тяжёлое ранение. И снова госпитали. Уже выздоравливая узнал, что награждён орденом Красной Звезды.
Из представления Певзнера к награде: «Участвуя в наступательных боях на Ленинградском фронте под д. Подол, Родионова Горушка, Стремутка тов. Певзнер в составе группы разграждения проделал шесть проходов в проволочных заграждениях и минных полях под сильным огнём противника. Несмотря на свой сравнительно немолодой возраст (37 лет – А.Ш.), всегда был примером мужества и самоотверженности для других бойцов. При выполнении боевого задания по строительству БП командиру дивизии на высоте Безымянная в районе населённого пункта Галичина 13.07.44 был тяжело ранен».
В Борисове я беседовал с дочерью Ефима Григорьевича – Изабеллой Ефимовной Степановой. Она родилась после войны и знает биографию отца по его рассказам, а скорее, по рассказам мамы:
«Папа из Могилёвской области, родился в местечке Круча Круглянского района. До войны работал в Черневском леспромхозе и жил в посёлке Черневка. Там познакомился с еврейской девушкой Брайной, или Броней. Они поженились. Броню знали все в округе – она была хорошей портнихой. У них родилось трое детей: Гарик, Яша и Цыля. Думаю, была хорошая, крепкая семья. Потом война. Отца призвали в Борисовском райвоенкомате…»
Фашисты расстреляли всю семью Ефима Григорьевича: жену, троих детей, тёщу Хаю-Ричу. В Борисовском гетто погибла его мама, которая переехала жить к дочке.
Когда Певзнер демобилизовался, никто его не встречал, да и ждать-то было некому.
«У моей мамы, – продолжает рассказ Изабелла Ефимовна Степанова, – тоже в годы войны погиб муж, и она осталась одна с двумя детьми. Мама тоже из Черневки, она и папина первая жена не только хорошо знали друг друга, но и были двоюродными сёстрами. Маму звали Елизавета Персиановна Скалина. Они стали жить вместе. Я их дочь».
После войны Ефим Григорьевич Певзнер работал начальником тарного цеха на Борисовской макаронной фабрике. О каком-то специальном образовании говорить не приходилось. Но работник был хороший и проработал начальником цеха почти четверть века.
Вот такая судьба фронтовика-победителя.
Аркадий ШКОЛЬНЫЙ
