Много разных историй пришлось мне разгадать по истории нашего края и не только, многие судьбы людей исследовать и описать. И вот недавно расследовано ещё одно «белое пятно» в жизни нашего уральского посёлка Суксун и города Витебска. Речь пойдёт о бывшем директоре Витебской очковой фабрики Меерсоне Илье Абрамовиче (Эле-Абрам Хаимовиче), который в годы Великой Отечественной войны эвакуировал на Урал предприятие и людей.
Очковая фабрика приехала в Суксун в июле 1941 года и разместилась на бывшем тогда в Суксуне механическом заводе, который изготовлял медицинское оборудование. Итак, 6 и 8 августа приехавшие рабочие и служащие Витебской фабрики уже были устроены на завод, ставший в те годы военным № 17, где изготовлялись защитные очки для лётчиков и танкистов ЗП1 PATRIOT.
О тех днях и событиях сказано и написано немало, в 2011 году была издана книга «Есть горы, которые вижу во сне…», автором которой является Б.А. Кортин, уральский публицист и журналист. Внук и сын семейства Шульманов, которые тоже были эвакуированы в Суксун из Витебска. Работа над книгой была проведена совместно с Суксунским музеем, немало было собрано фотографий, документов и воспоминаний, ещё живших в то время очевидцев.
Но не было информации о главном действующем лице – директоре фабрики, а затем нашего военного завода № 17 Меерсоне Илье Абрамовиче. Даже его хорошей фотографии не было! Только воспоминания очевидцев свидетельствовали о том, что это был человек ответственный и уважаемый в народе. Когда уже после войны местных мальчишек спрашивали, а кем они хотели бы быть в жизни, некоторые отвечали: «Хочу быть как Меерсон!».
Я много лет проводила активный поиск, но всё без результата! К сожалению, я не могла узнать, куда после 1946 года уехала семья директора и он сам. Потом кто-то рассказал, что он уехал в Свердловск, но и там найти его родственников было невозможно. Прошло много лет, прежде чем я прочитала статью в интернете, которая подсказала, что следы Ильи Абрамовича нужно искать в городе Могилёве.
И вот год назад благодаря сайту «Мицват эмет» https://mitzvatemet.com/ мне удалось найти могилу Меерсона на еврейском кладбище города Могилёва! Ошибки быть не могло – на надгробии был выгравирован его портрет, и даты рождения совпадали. Теперь я была уверена, что последний дом этого выдающегося человека был в Могилёве!
Я знала, что у него были дети, жена. Но судьба их оставалась для меня неизвестной. А в каком направлении искать – тоже был большой вопрос. Где проживают потомки Меерсона? По моим наблюдениям, былое мало кого интересует. У предприятий часто меняются руководство и названия, документы не всегда сдают в архивы. Если делать официальный запрос, надо ещё подумать, куда и кому.
На все мои запросы предполагаемое предприятие, где после войны работал Меерсон, никак не отреагировало. Да и пережившая страшную войну Беларусь лишилась многих документов и архивов. Порою из Витебска ко мне обращаются те, кто занимается историей города и эвакуации своих предприятий. Никому пока не удалось обнаружить ни одной довоенной фотографии очковой фабрики. Свидетели тоже умерли, некому рассказать, как это было.
В начале июня этого года случилось непредвиденное, но ожидаемое событие. Я искала потомков Меерсона в Беларуси, а они меня сами нашли, из дальнего зарубежья, благодаря моим публикациям на блоге нашего Суксунского музея. Внук Ильи Абрамовича Юрий Якубович искал какую-то информацию в интернете, случайно нашёл наш блог и увидел публикацию про своего деда. Он написал мне письмо, и мы стали общаться. Оказалось, что потомки директора Меерсона живы и проживают в разных местах земного шара. Некоторые из них живут и в Беларуси.
Сам Юрий, которому сейчас немного за 50 лет в Канаде! От него я узнала, что дочь Ильи Абрамовича – Роза проживает с семьей в Израиле. Ей 85 лет, она помнит события военных лет, помнит и уральский посёлок Суксун, где ей пришлось прожить несколько лет.
Наши старожилы тоже помнят Розу Меерсон, так как с ней учились в школе или дружили. Так у Шуры Катыревой (Панфиловой) даже сохранилась снимки военной поры, где они сфотографировались с Розой. Сейчас мы восстанавливаем картину тех дней согласно воспоминаниям семьи Меерсона и документам, которые хранил Илья Абрамович.
Юрий предоставил нашему музею уникальные фотографии и документы. В частности, квитанции о приёме груза в момент эвакуации. Известно, что людской состав и оборудование фабрики, загруженное в вагоны и на платформы в июле 1941 года, первоначально везли в Вологду. Лишь в Вологде поменяли пункт назначения, им стал город Кунгур, а из Кунгура всех и всё привезли в Суксун. Эти уникальные квитанции 1941 года дают нам возможность понять ход событий. Мы со слов очевидцев Соломона Арша и Юрия Мороза знаем, что эшелон с людьми выехал из Витебска 6 июля. Работников и их семьи эвакуировали первыми. А согласно квитанциям, которые бережно до конца своих дней хранил Меерсон, становится понятно, что эшелон был сформирован даже на два дня раньше – 4 июля. С 4 по 9 июля вагоны с оборудованием и материальными ценностями отправлялись каждый день. Последний груз с фабрики был отправлен 9 июля. В тот день немцы уже бомбили мост через Западную Двину. Сам директор фабрики Меерсон уехал из Витебска уже после того, как были отправлены все вагоны и платформы. Выехал 9 июля 1941 года на грузовике, за рулем которого была женщина. Ещё 6 июля издал приказ по Витебской очковой фабрике, где всю ответственность за эвакуацию возложил на своего заместителя Аксельрода.
«1. Моему заместителю т. Аксельроду предлагаю выехать со всем наличием загруженного материала, оборудования и специалистов по направлению в г. Вологда, согласно эвакоплану.
- По прибытии в гор. Вологду через соответствующие местные советские и партийные организации, а также воинские, немедленно приступить к организации производства защитных очков и очковой оправы.
- Предупреждаю тов. Аксельрода, что он несёт полную ответственность по закону военного времени за целость и сохранность всего эвакуированного имущества и людского состава. Помощником тов. Аксельрода назначаю начальника технического отдела фабрики тов. Арша М.И.
Директор фабрики Меерсон».
Так первоначально писал директор свою фамилию, через букву «з». Как он стал Меерсоном – это уже другая история. А точнее, бюрократическая ошибка и потом проблемы с документами у всей его родни.
Удалось установить фамилию женщины, которая вывозила на грузовике из Витебска Меерсона и всю документацию фабрики. Это Зинаида Ткачёва, которая впоследствии работала шофёром Суксунского военного завода № 17. После войны она жила в Суксуне, где и похоронена. Зинаида Ткачёва рассказывала своим детям Лизе и Свете, как они с Меерсоном уезжали из города, который вот-вот должны были занять немцы. В пути машина попала под бомбёжку. Долгое время родные считали, что Зина погибла. Лишь только после войны она нашла свою мать.
У некоторых витебских специалистов была бронь, и на фронт они не уходили, но в тылу было не легче. Завод работал круглосуточно, и всем этим старым и новым хозяйством управлял назначенный с ноября 1941 года директором Суксунского завода Меерсон. Самые тяжёлые годы выпали именно на его долю.
В 1946 году Меерсоны уехали из Суксуна в Свердловск, а затем и в Белоруссию.
Благодаря приезду Витебской очковой фабрики наш завод превратился в крупное предприятие, известное в Советском Союзе. Оно было известно и за рубежом. Сейчас это оптико-механический завод, выпускающий средства индивидуальной защиты населения, в том числе и очки. В настоящее время на ОМЗ трудится более 800 человек. Строятся новые цеха, возникают новые производства. Завод давно наладил контакты с ближним и дальним зарубежьем, в том числе и с Беларусью. Предприятие растёт и развивается.
Ну а поиск информации по теме я продолжаю и думаю, что в ближайшее время нас ждут новые открытия.
Научный сотрудник Суксунского музея
Наталья ТОКАРЕВА
