ОЙСТРАХ Олег. МАЙ ДАНЦИГ. ИСКУССТВО ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

Поиск по сайту журнала:

Народный художник Беларуси Май Вольфович Данциг. Недавно вышел в печати масштабный альбом, посвящённый творчеству знаменитого белорусского художника Майя Данцига. Это не только прекрасный повод поговорить о Творце с большой буквы, но и о человеке, прожившем долгую и плодотворную жизнь.
Мы знакомы более сорока лет и я, как искусствовед, и он, как художник, часто встречались на выставках, съездах Союза художников, в творческих мастерских и много говорили о проблемах художественного творчества, роли и месте творца в современном мире. За это время я много раз становился свидетелем творческих драм и триумфов мастера, удивляясь при этом его жизненному оптимизму и творческому горению.

Несколько лет назад на радиоканале «Культура» Белгостелерадио состоялась большая встреча с Майем Вольфовичем, где мы долго обсуждали его сложные жизненные перипетии и самые разные вопросы творчества. Мне хотелось бы сегодня поделиться с читателями самыми интересными и актуальными мыслями художника, высказанными и на этой встрече, и за многие годы нашего плодотворного общения.
«Настоящему художнику всегда сложно». Его собственная жизнь раскололась на время до войны и после. До – это музыкальная школа, четыре класса учёбы игры на скрипке – ну, какой еврейский мальчик не мечтал научиться играть на этом божественном инструменте?! Началась война, скрипка погибла, а музыкантом Май не стал, но в его картинах, созданных в послевоенные годы, всегда звучит мелодия, печальная и грустная, бодрая и мечтательная, музыка красок, озвученная его талантливой кистью.
Когда в 1967 году появилось его полотно «Беларусь – мать партизанская», были живы многие из тех, о ком рассказал художник. Он сумел решить две сложные задачи: создать узнаваемые образы и сделать их знаково обобщёнными. Картина звучит, словно эпическая баллада, где суровые лики, дыхание трагедии, скорбная тишина, как символ вечного молчания, выраженного в багрово-чёрных тонах, превращает её в величественный и живописный мемориал военного времени.
Данциг не был бы тем художником, которого мы все хорошо знаем, если бы в его творчестве не побеждало бы светлое начало. Картина «Партизанская свадьба» – почти библейский гимн жизни, где сквозь величественный строй партизан с оружием, словно стоящих в почётном карауле, идёт молодая пара. Удивителен у художника образ невесты: она опоясана пулемётной лентой, а голова покрыта белым платком, который воспринимается как божественный нимб, как знак святости, духовной чистоты и надежды.
«Война – это самое большое испытание для человека, и тот, кто её пережил, уже забыть никогда не сможет. И в нынешнем поколении она живёт в генетической памяти», – Май Данциг.
Метафора – оружие тонкого и умного художника. Созданное в 1968 г. полотно «О Великой Отечественной» посвящено Василию Быкову. Картина написана в жанре натюрморта, столь непривычном для военной тематики. Натюрморт получился неожиданно поэтичным и строгим: на столе старая пишущая машинка, которую Данциг нашёл на улице послевоенного Минска, искорёженная гильза, заменяющая вазу, пепельница, полная окурков, ворох исписанной бумаги, наконец, зимний стылый пейзаж за окном, усиливающий состояние раздумья. Главные герои здесь – время и память.
В 1975 году, в дни празднования 30-летия Победы в Великой Отечественной войне, во Дворце искусств проходила юбилейная выставка, где среди картин выдающихся белорусских художников были и полотна Майя Данцига. Мне пришлось сопровождать по ней молодых американцев из Корпуса Мира (была в те годы такая всемирная организация, пропагандировавшая американский образ жизни). Гости, пройдя по выставке и внимательно выслушав мои комментарии, без обиняков заявили: «Вы специально делаете такие выставки, чтобы держать свой народ в страхе перед войной!». Мне было сложно объяснить нашим американским гостям, что дело вовсе не в чувстве страха (вспомним известное выражение «лишь бы не было войны»), страшно забвение памяти. Искусство – великий регенератор этой памяти. Вот для этого писали свои лучшие творения наши художники, и Май Данциг в их числе.
«Пока художник способен наслаждаться живым мазком, живопись будет жить».
Рассматривая картины, написанные молодым Данцигом уже в далёкие в 1950–1960-е годы, получаешь большое удовольствие от скромных небольших полотен, где царит настоящее искусство. «Скоро осень», «Старый двор. Весна» – они сочные и звонкие, словно музыкальный этюд, где каждый мазок подобен ноте красочной мелодии. Художник нам словно говорит: это моя кисть вступает в бой, я знаю тех, кто творил до меня и был мне так близок – Сезанн, Фальк, экспрессионисты, но я иду своим путём, чтобы поделиться с вами своими чувствами и передать мир, оживший в красках.
«Реализм – это в лучшем смысле сама жизнь».
Сегодня молодым трудно понять, как можно было писать картины на тему труда столь искренне, интересно и успешно. Просто в те далёкие 1960-е, которые позднее назовут «оттепелью», жизненный оптимизм был бесконечен в ощущениях грядущих перемен, а художники не боялись откровенно выражать свои романтические порывы. В тех своих работах М. Данциг не просто воспевал труд (простите меня за эту расхожую фразу), он сделал его абсолютно органичной составляющей художественного образа эпохи. Мы сегодня с неподдельным интересом обозреваем картины трудовой летописи: Солигорская серия, картины о строителях Минска, полотна, посвящённые горнякам и землепашцам. Их отличают сочная живопись и яркие человеческие характеры.
«Я не отказываюсь ни от одной своей картины» – говорит художник. Надо было иметь большую стойкость и мужество, чтобы не скатиться к конъюнктуре, которая была всегда, не соблазниться сиюминутной славой, чтобы потом не было стыдно, прежде всего, перед собой.
Мне хорошо запомнилась его простая, но ёмкая фраза: «Нельзя быть удобным для всех».
Не стоит забывать, что мы долгие десятилетия жили в стране, где очень часто идеологическое начало вульгарно понятого социалистического реализма было важнее самого художественного процесса.
Коренной минчанин Май Данциг в своём творчестве отдал дань родному городу. Получился большой цикл картин, написанных в разные годы, но звучащих как признание в любви мастера к Родине. В 1974 году появилось его известное полотно «Минск. Весна 1944». Большое по размеру полотно, где были изображены искривлённые надолбы, чтобы танки не прошли, заслоняют кроваво-красные лики города, опалённого войной. Моя мама, военврач, майор медицинской службы, со своим медсанбатом проехала через Минск вскоре после освобождения города. Много лет спустя я её спросил, каким тогда она увидела город. Мама покачала головой и сказала: «Кругом руины, а уцелевшие здания смотрелись, как чудо». Таким его, только добавив экспрессии в живописи, и показал Май Данциг.
Самые знаменитые полотна художника о Минске, обновлённом и строящемся, такие как «Мой Минск древний и молодой» и «Песня о Минске». Май применяет в композиции панорамный приём, словно говоря, что нельзя жить без ощущения полёта. И у зрителя невольно возникает ощущение масштаба, энергии жизни, новизны и романтики. Пусть и невыдающаяся, но добротная новая архитектура, органично вписана в старый город, смотрится почти как чудо обновления в своей эстетической красоте.
В картине «Песня о Минске» мы видим и старую фотографию того самого разрушенного войной города, и парящих в мирном небе голубей над восставшим из пепла, таким красочным и молодым древним Минском. Картина стала визитной карточкой художника. Шутя, Май Данциг рассказывал, как его упрекали собратья по живописному цеху, что после него уже писать Минск невозможно.
«Наше поколение было более бескорыстно», – неоднократно утверждал мастер.
Как-то Май Вольфович попросил меня отрецензировать живописные работы нескольких его выпускников Академии художеств. Уже будучи маститым художником, заведующим кафедрой живописи, он волновался за них, мне кажется, больше, чем они сами за себя. Вообще, его педагогическая деятельность – это отдельная тема для разговора. Главное, он учил своих студентов самостоятельно мыслить и быть творцами в самом глубоком смысле этого слова. Его ученики и сегодня во многом определяют лицо белорусской живописи: В. Сумарев, Р. Заслонов, О. Матиевич, В. Кожух… Список можно продолжать долго.
Как большой художник, он мыслит государственными масштабами. Я спросил его: «Май Вольфович! Если бы у вас были полномочия, как у Марка Шагала в Витебске в 1918 году, что бы сделали вы?». – «Я не стал бы совершать революцию, дал бы людям лучшее образование».
А далее неожиданно добавил: «Если бы у нас все умели рисовать, мы обогнали бы многие страны по своему развитию!».
Данциг – настоящий интеллектуал, он великолепно знает мировое и отечественное классическое искусство, у него лучшая библиотека о творцах, о которой только можно мечтать! Но никакие книги не заменят таланта, если его нет.
Яркое творческое дарование Майя Данцига великолепно проявилось в портретном жанре. Он не только умеет схватить и необыкновенно точно передать внешние характерные черты портретируемого, но и суть его личности. Эти работы, пожалуй, можно назвать портретами-размышлениями. Среди его героев Василий Быков и Булат Окуджава, Алесь Адамович и Георгий Товстоногов, их образы заставляют задуматься о предназначении тех, кто «лепил» наши души и наполнял смыслом наше бытие.
В 2002 г. в городе Миннеаполисе был открыт музей русского искусства – единственный в Северной Америке. В его уникальной коллекции – работы многих выдающихся художников: И. Репина, В. Серова, К. Петрова-Водкина, З. Серебряковой, Ф. Малявина, знаменитых советских мастеров – А. Дейнеки, А. Грицая,
Г. Коржева, Д. Жилинского. Среди столь достойных творцов нашлось место и картинам Майя Данцига.
«Тракторист» – это яркий портрет этакого рубахи-парня, написанный широкими мазками в характерной для художника манере.
Другое полотно – «Бессонница», где предстаёт большая ночная комната, экспрессивно написаны предметы и вещи. Это, пожалуй, портрет без героя, где есть только состояние и ощущение человека один на один со своим миром.
Слава – штука капризная, и всё-таки она метит самых достойных.
«Мы сохранились благодаря нашему консерватизму, если хотите, нашейместечковости!».
Я перелистываю страницы творчества мастера, рассматриваю его картины, полные «оптимистического реализма» и думаю: история искусства подарила Беларуси много разного – и Витебскую школу, где была драма и поэзия, улетевшего в своё небо мечты Марка Шагала, и картины К. Малевича с его абсолютным беспредметным миром, и столь разные, но такие близкие и понятные миры Ю. Пэна, И. Охремчика, В. Цвирко, А. Аникейчика, З. Азгура,
А. Кашкуревича и многих других. Они были хранителями традиций, каждый по-своему увидел и отразил в своих произведениях этот удивительный и драматичный ХХ век.
Художник – это богатство и гордость общества. Эти слова справедливо можно отнести и к самому Майю Данцигу, человеку, личности, творцу и нашему современнику.