В Германовичах мы заехали к нашей старой знакомой Аде Эльевне Райчонок. Она прожила трудную жизнь. В детстве – витебское гетто, откуда спасла её мама, которая привела к немцам соседей и те заявили, что девочка – белоруска, а еврейский папа – вовсе не её биологический отец. В витебском гетто расстреляли бабушку Ады Эльевны – Сошу и бабушкину сестру Марьясю.
Об Аде Эльевне можно написать целую книгу, она достойна этого. Её не сломала ранняя смерть сына, в котором души не чаяла, который был её продолжением на земле и физическим, и духовным.

Ада Эльевна прямой и честный человек, а таким во все времена ой как не просто! Она руководит культурно-просветительским центром имени Язэпа Дроздовича, проводит много различных мероприятий, в том числе и художественные пленэры, на которые приезжают художники со всей республики. Проводит на собственном энтузиазме. Недавно завершился очередной пленэр, посвящённый Холокосту. Он проходил в Германовичах и Лужках, на родине знаменитого Элиэзера Бен-Иегуды, человека, возродившего современный иврит. Помощь в проведении пленэра оказали еврейские организации Полоцка, Минска, но без Ады Эльевны ничего бы не состоялось. На том же энтузиазме она открыла картинную галерею в Германовичах, в которой выставлены картины художников – участников различных пленэров.
Её общественная и творческая деятельность в 2010 году была отмечена премией имени Василя Быкова «За свабоду думкi».
Мы пили чай с пирогами и разговаривали о жизни, о том, чем занимается Ада Эльевна.
– Приезжают художники, – спросил я. – Что Вы рассказываете им?
– О своей жизни рассказываю. О том, что происходило здесь, в Германовичах. Рассказываю то, что знаю, чувствую. У нас откровенные разговоры...
При Польше Германовичи были типичным еврейским местечком. Две синагоги. В каждой свой раввин. Жил богатый еврей Калманович, который давал деньги на одну из синагог.
Тут было несколько магазинов, лавок, даже был ресторан, евреи, белорусы и поляки ладили между собой.
Когда пришли немцы, а они захватили Германовичи в первые недели войны, всё сразу изменилось. Евреев загнали в гетто.
Очень печальная история с Сосновиками. Они были аптекарями. Сын их, Борух, учился в Варшавском медицинском институте, и он гостил у родителей в это время. Однажды аптекаря Сосновика и его жену полицаи до полусмерти избили палками. Увидев это, Борух бросился убегать в лес и его застрелили.
«Я собирала материалы по Холокосту и составила список расстрелянных евреев Германовичей. Здесь погибло 293 человека, – рассказывает Ада Эльевна. – Мильнер Михаил вырос в большой состоятельной семье. Ему удалось выжить, потому что 16-летний юноша, когда немцы только пришли в Германовичи, сел на велосипед и уехал. Добрался до Смоленска. Его семья доверилась одному хуторянину, заплатила ему – отдали золото, но он всех выдал. Немцы пришли и расстреляли Мильнеров, потом трупы погрузили, как брёвна, на телегу и повезли. Кровь капала на землю. А у девчат были длинные косы, они тащились по земле. Только девочка Фридля убежала. Но она погибла после войны, ехали с Лужков в Германовичи на велосипеде, а там крутая гора. Упала и разбилась.
Были те, кто спасал евреев. Соседи спасли Иосифа Сосновика и его семью. У него был маленький сын Янек-Яков. Когда Янек вырос, он стал врачом, работал в Новополоцке. И вся округа ездила к нему лечиться. Так и говорили: “Поедем к Янеку”. Людей лечил, а сам рано умер.
Со мной в Полоцке учился в одном классе Миша Леках, – продолжает рассказ Ада Эльевна. – Его маму немцы убили, а мальчика прятали в белорусской деревне. Отец был партизанским доктором.
Тут погибла и сестра моей бабушки. Она была замужем, убили и мужа. А её дочка Роза и сын убежали к нам в Витебск. Роза не похожа была на еврейку, а её брат – типичный еврей. Мама сказала Розе: “Оставайся. Скажем, что ты моя родственница”. Роза ответила, что брата не бросит: “Как брат, так и я”. Они пошли в Сураж, и там их расстреляли».
В воспоминаниях людей сохранилось всё: и героизм, и предательство, и благородство, и подлость. Ада Эльевна рассказала одну страшную историю. Когда расстреливали гетто, маленький 7-летний мальчишка вырвался и убежал на хутор. Хозяин хутора, увидев еврейского мальчика, утопил его в проруби. Думал, что никто этого не видел. Но люди знали. Закончилась война, ночью на хутор пришли евреи и убили хозяина. Его жена даже ночевать там не осталась. Что ей сказали евреи – тайна. Она ушла в ту же ночь, а потом уехала. Куда? Никто не знает.
Были те, кто помогал евреям, а были и выродки.
«Я обо всём рассказываю художникам, – завершила свой рассказ Ада Эльевна. – Посмотрите на их работы, и вы поймёте, слышат они меня или нет».