Если идти от центра местечка Бешенковичи к парому через Западную Двину, то с правой стороны от начала спуска был двухэтажный деревянный дом, за ним кирпичный, в котором располагалась милиция, потом территория кузницы, с которой граничил сад Абрама Пожарина, до революции служившего управляющим лесными угодьями графа Уварова. Его жена Фейга была родной сестрой моей бабушки по линии отца.

Абрам был очень состоятельным человеком. Детей у них не было. Когда моя бабушка в 35 лет осталась вдовой c двумя детьми, старшему из которых, Лазарю, было 11 лет, а моему будущему отцу Шоломе всего пять, Абрам Пожарин забрал их из небольшого городка Велижа в свой дом в Бешенковичи. В этом доме 25 января 1926 года родился я, а через несколько часов в соседней спальне скончался дядя Абрам, который считался опекуном моего отца.

Ниже нашего дома, метров через 400–500, заканчивался спуск к реке. Вдоль реки стояли большие склады конторы «Заготзерно». На противоположной стороне улицы, немного выше нашего дома, сначала была синагога, потом клуб, а ниже клуба – дом деда и бабушки по линии мамы. В этом клубе я смотрел постановки еврейского театра, кажется, приехавшего из Москвы: «Дер грейсер гевинс» («Большой выигрыш, или 200000»), «Коварство и любовь» и «Тевье дер милхикер» («Тевье-­молочник»).

В местечке был большой парк. По деревьям прыгали белки, в двух прудах росли лилии и плавали лебеди. Главной же достопримечательностью был графский дворец. По рассказам взрослых, в нем было 365 окон, по количеству дней в году, и каждый день открывали очередное окно, независимо от времени года. Во дворце останавливался Наполеон во время своего похода на Москву. Из парка к реке вела тропинка, по которой император спускался к реке, и небольшая часовенка, в которой он молился. Один раз в год открывались ворота для свободного посещения парка жителями местечка. Вот так было в Бешенковичах до революции и до страшной войны.

Мои родители Шолом Миценгендлер и Гита Фрадкина переехали в г. Рогачев Гомельской области в 1930 году, но каждое лето, в середине июня, мы уезжали в Бешенковичи. Жили у бабушек или снимали дачу в деревне Хмельники в четырех километрах от местечка. Там собирались родственники и друзья родителей, приезжавших из Москвы, Ленинграда и других городов. Одних сестер Пожариных было девять и еще один брат. Все с детьми, моими ровесниками. Но в июне 1941 года нас… не было в Бешенковичах. 24 марта мама родила моего брата – Гришу, его рождение и спасло нас от страшной участи.

Жив остался и мой дядя Лазарь Миценгендлер. Сразу же после освобождения Витебска он одним из первых вернулся в Бешенковичи. Крошечная надежда, теплившаяся все эти годы, не оправдалась. Чуда не произошло. Все родственники и друзья, все, кто не смог уехать, лежат там, на опушке леса, над которой стоит скромный памятник.

В тот день были расстреляны мои родные: дед – Шимон Фрадкин, бабушка Сара и их дочь Фрада, бабушка Мина-Рейзе, жена ее старшего сына Лазаря – Люба, ее внуки, мои двоюродные – сестричка Рахиль – 10 лет, и братик Боренька – 4 года.

Моисей МИЦЕНГЕНДЛЕР